Генерал покрышкин. Легендарный советский летчик-ас Александр Иванович Покрышкин (11 фото). Личная жизнь героя

Родился 6 марта 1913 года в городе Новониколаевске (ныне Новосибирск), в семье рабочего. Окончил 7 классов, работал слесарем на заводе. С 1932 года в рядах Красной Армии. В 1933 году окончил Пермскую школу авиационных техников, в 1939 году - Качинскую военную авиационную школу лётчиков.

С июня 1941 года старший лейтенант А. И. Покрышкин в действующей армии. По февраль 1944 года сражался в составе 55-го ИАП (16-го Гвардейского ИАП); с апреля 1944 года по май 1945 года - в Управлении 9-й Гвардейской ИАД. Летал на МиГ-3, И-16, Як-1, "Аэрокобре".

К апрелю 1943 года командир эскадрильи 16-го Гвардейского истребительного авиационного полка (216-я смешанная авиационная дивизия, 4-я Воздушная армия, Северо - Кавказский фронт) капитан А. И. Покрышкин совершил 354 боевых вылета, провёл 54 воздушных боя, сбил 13 вражеских самолётов лично и 6 - в группе.

24 мая 1943 года за мужество и воинскую доблесть, проявленные в боях с врагами, удостоен звания Героя Советского Союза.

24 августа 1943 года за 455 боевых вылетов и 30 лично сбитых к июлю 1943 года самолётов противника командир эскадрильи того же полка (9-я Гвардейская истребительная авиационная дивизия) Гвардии майор А. И. Покрышкин награждён второй медалью "Золотая Звезда".

19 августа 1944 года за 550 боевых вылетов и участие к маю 1944 года в 137 воздушных боях, в которых лично сбил 53 самолёта противника, исполняющий должность командира 16-го Гвардейского истребительного авиационного полка (той же дивизии, 8-я Воздушная армия, 1-й Украинский фронт) Гвардии подполковник А. И. Покрышкин первым в стране награждён третьей медалью "Золотая Звезда".

После войны осваивал реактивную технику. Одним из первых начал летать на МиГ-9. В совершенстве овладел и другими типами реактивных истребителей. В 1948 году окончил Военную академию имени М. В. Фрунзе, в 1968 - 1971 годах заместитель главнокомандующего Войсками ПВО страны. С 1972 года - Маршал авиации. В 1972 - 1981 годах председатель ЦК ДОСААФ СССР. С 1981 года - в Группе генеральной инспекции МО СССР. Денутат Верховного Совета СССР 2 - 10 созывов. Член Президиума Верховного Совета СССР в 1979 - 1984 годов. Умер 13 ноября 1985 года. Похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище.

В одном из частных авиационных музеев Франции находится его фронтовая "Аэрокобра", в Музее Великой Отечественной войны в Кишинёве стоит МиГ-17, на котором Покрышкин летал в послевоенное время. Автор книг: "Крылья истребителя", "Твоя почётная обязанность", "Небо войны", "Познать себя в бою", "Тактика истребительной авиации".

Награждён орденами: Ленина (шесть), Октябрьской Революции, Красного Знамени (четырежды), Суворова 2-й степени (дважды), Отечественной войны 1-й степени, Красной Звезды (дважды), "За службу Родине в Вооружённых Силах СССР" 3-й степени; медалями и иностранными орденами. На родине Героя установлен бронзовый бюст. Почётный гражданин Новосибирска, где одна из улиц носит его имя.

Среди имён военных лётчиков имя Покрышкина стоит особняком. Имея один из самых высоких официальных результатов по числу воздушных побед, он был автором, проводником и носителем новых тактических построений и приёмов воздушного боя, несгибаемым борцом с рутиной, образцом бойца - искусного, яростного и благородного. Природная мудрость, честность, твёрдость характера и, как следствие, высокое гражданское мужество отличали поступки этого человека, определяли величие и невзгоды его вдохновенной судьбы.

Наверное, не будет преувеличением заметить, что в конце Второй Мировой войны А. И. Покрышкин был не только самым известным в мире лётчиком, но и самой авторитетной, наряду с И. Полбиным, фигурой в советской авиации. "Ахтунг! Ахтунг! Покрышкин в воздухе!" - эта фраза была не только находкой советской пропаганды: начиная уже с весны 1943 года немецкие посты оповещения, используя агентуру, настоятельно предупреждали - знаменитый русский ас в воздухе. Что означало - усилить осмотрительность, выйти из затяжных воздушных боёв, "охотникам" набрать высоту, молодёжи возвратиться на аэродромы. В годы войны он командовал эскадрильей, полком, дивизией, и всегда его часть находилась в ряду самых результативных подразделений Красной Армии.

Тому, кто собьёт русского аса, сулили высокие награды, да и в желающих отличиться не было недостатка, но задача эта оказалась не по зубам даже очень опытному врагу. И дело было не только в исключительном мастерстве Покрышкина. Уместно вспомнить, что в его эскадрилье, а затем в полку и дивизии состоялись такие асы, как Речкалов и братья Глинки, Клубов и Бабак, Фёдоров и Фадеев. Когда такая группа вела бой, рассчитывать победить её командира было, по меньшей мере, неосторожно.

Конечно же, война была для всех них главным "наставником", но быстро извлечь уроки и исправить ошибки могут немногие. Корнями "академия" Покрышкина уходила в его старые записные книжки, где по крупицам собиралась информация о Нестерове и Крутене, о воздушных боях в Испании и на реке Халхин - Гол, анализировались собственные находки и неудачи. Позднее он заведёт альбом воздушных боёв, украсив его поистине рыцарским девизом: "Истребитель! Спрашивай: не сколько противника, а где он!".

Боец, целеустремлённый и активный, ищущий свой путь, не спешащий выполнять непродуманные приказы, прекрасный организатор группового воздушного боя и, как показало время, воздушной войны, Покрышкин был весьма неудобен многим начальникам. Инициатива и самостоятельность отнюдь не всегда находят признание, а в военное лихолетье они стоили асу многих сил. При этом Покрышкин не был честолюбив, о чём говорит его отказ в феврале 1944 года от высокой должности в штабе ВВС и от скорых, через звание, Генеральских погон...

Несмотря на внешнюю суровость, ему как истинному лётчику был свойствен взвешенный и точный юмор; сам он любил шутку, не обижался на остроты в свой адрес, ценил юмористов. По натуре Покрышкин был очень сдержан и деликатен. Соратники и близкие свидетельствовали, что брань в его устах была невозможна ни при каких обстоятельствах: ни в азарте воздушного боя, ни при промахах других людей, ни при домашних неурядицах.

Один из его боевых товарищей вспоминал после войны:

"Для нас, лётчиков, было ясно, чего стоит Саша Покрышкин, даже когда он ещё не был знаменит, а был равный среди нас, равных, внимательный, заботливый о более молодых, надёжный в любом боевом вылете, самоотверженный и настойчивый. Мы были уверены в том, что в бою Саша никого никогда не бросит, не подведёт, как бы ни было сложно и тяжело, а это для лётчиков главное, и в этом весь Покрышкин".

Автор крылатой формулы: высота - скорость - маневр - огонь, - Покрышкин на земле был очень сдержан и немногословен, умея выражать свои мысли ясно и кратко. Никто никогда не слышал из его уст брани, а честность и принципиальность лётчика нередко служили причиной конфликтов с вышестоящим начальством.

Народный герой СССР и национальный герой России родился в Новониколаевске (ныне Новосибирск) в бедной семье переселенцев из Вятской губернии 6 марта 1913 года. Саша Покрышкин рано познал нужду и в 14 лет он уже был кровельщиком Сибстройтреста, оправдывая свою фамилию, как это порой случается с русскими людьми.

Мечта о лётной профессии овладела Покрышкиным ещё в раннем детстве, и, казалось, по воле самого провидения он стремился в небо... Чтобы попасть в лётную школу, надо было иметь рабочую специальность; "мещанская" профессия счетовода, кем мечтали видеть его родители, в эту категорию не попадала, и, закончив 7-й класс, Саша поступает в ФЗУ. Родители его не поддержали, и мальчишка покидает отчий кров навсегда. Верное ремесло и относительное благополучие он решительно сменил на одну из 16 коек в комнате общежития, кусок хлеба с кипятком и голодную яростную учебу... Через 4 года заветная путёвка в авиашколу получена; он едет в Пермь и здесь выясняет, что школа теперь готовит только... авиатехников.

Досконально изучив матчасть, юноша становится отличным специалистом, и теперь уже руководство не хочет отпускать воентехника 2-го ранга Покрышкина. Но тот неукротим: в сентябре 1938 года, во время отпуска, за 17 дней он осваивает 2-годичную программу аэроклуба и экстерном на "отлично" сдает экзамен. Его целеустремленность одних пугает, других восхищает. Покрышкина отпускают в лётное училище, и снова на "отлично" менее чем через год он оканчивает знаменитую Качу и получил направление в 55-й истребительный авиаполк, дислоцировавшийся в районе города Бельцы, поблизости от советско - румынской границы.

Радость полётов, сознание важности выполняемого дела, воинское братство сделали его жизнь счастливой, наполнили её энергией и вдохновением. Александр систематически занимается самообразованием, изучает физику и физиологию, математику и начертательную геометрию, теорию полётов и военную историю. Подчиняя свою жизнь единой цели, он изменил даже свои спортивные приоритеты: теперь это гимнастика, батут, рейнское колесо, специальные упражнения для тренировки вестибулярного аппарата.

За 2 месяца до начала войны 55-й ИАП, где служил Покрышкин, летавший до этого на И-15 и И-153, был перевооружён на новенькие МиГ-3. Александр Иванович взлетел на новой машине одним из первых, оценил достоинства, указал на опасный конструктивный дефект, устранённый позднее в серии.

Стремясь достигнуть максимальных высот в освоении самолёта, Покрышкин все силы и знания отдавал совершенствованию своего боевого и лётного мастерства. Например, вначале он плохо стрелял по "конусу" но постоянные тренировки вывели его в ряд лучших снайперов полка. Учитывая то обстоятельство, что лётчики в воздухе хуже выполняли правые развороты избегая их, он намеренно тренировался именно в резких маневрах в правую сторону. Вообще резкому маневрированию в схватках Покрышкин уделял большое внимание, и, чтобы выдерживать значительные перегрузки в полёте, он усиленно занимался спортом. В перерывах между тренировками Покрышкин даже подсчитал, сколько времени уходит на изменение положения истребителя с момента воздействия лётчиком на ручки управления - в бою всё представлялось важным.

Боевое крещение Покрышкин получил в первые же дни войны, будучи заместителем командира эскадрильи 55-го авиаполка. Свой первый самолёт Покрышкин сбил 22 июня 1941 года - к сожалению, это был советский ближний бомбардировщик Су-2, приземлившийся на фюзеляж в поле. Хаос первого дня войны спас будущего аса, и он отделался только крупным нагоняем.

23 июня при разведке переправ через Прут его пара встретила пятёрку Ме-109. Отбивая атаку на ведомого, на выходе из пикирования короткими очередями Покрышкин зажёг одного из "Мессеров". Заворожённый видом своего первого поверженного врага, он сам попал под удар немецкого истребителя, но ушёл на бреющем и посадил повреждённую машину на свой аэродром.

Истребитель МиГ-3. На такой машине А. И. Покрышкин встретил войну.

3 июля 1941 года лётчик был сбит над Прутом огнём зенитной артиллерии, одержав к тому времени не менее 5 побед в воздухе на МиГ-3, проведя десяток штурмовок на И-16 и заслужив... нерасположение комдива, углядевшего в его действиях строптивость. Находясь в санчасти после приземления подбитой машины на лесную опушку, он завёл тетрадь, озаглавив её "Тактика истребителей в бою". Эти заметки, вырезки, схемы стали началом покрышкинской науки побеждать, к сожалению, всё это достояние не издано сколько - нибудь полно, но по своему влиянию на судьбы тысяч людей, на сам ход воздушной войны, оно не сравнимо ни с какими другими теоретическими построениями или практическими указаниями. (Эта тетрадь была сохранена М. К. Покрышкиной и передана ею в Центральный музей Вооружённых Сил.)

Вскоре Александр Иванович вновь участвует в боях, вновь вылетает на штурмовку и ведёт разведку и вновь его подбивают. 5 октября пара Покрышкина во время выполнения разведывательного полёта была внезапно атакована четвёркой Ме-109. Лишившись ведомого, советский лётчик в одиночку сумел сбить один истребитель противника и на подбитом самолете попытался выйти из боя. Три оставшихся Ме-109 бросились в погоню, один за другим расстреливая беззащитный "МиГ".

"Перед самой землёй, - вспоминал А. И. Покрышкин, - мотор заглох, выравниваю самолёт и иду на приземление "на живот". В поле зрения земля, железнодорожная будка, девочка гонит прутом корову. Такая мирная картина. И вдруг дробь по бронеспинке. Но подныривать под трассу уже нельзя - не позволяет земля. В самолёте раздаются взрывы, и он, с перебитым управлением, идёт к земле. Грохот... Удар головой о приборную доску - и я теряю сознание..."

Приземлившись в поле, он пытался вывезти свой истребитель на грузовике, но, оказавшись в окружении, был вынужден сжечь его. С боями во главе группы красноармейцев лётчик вышел к своим.

Фронтовая слава Покрышкина опередила его официальное признание. По возвращении в часть ему поручают переучивание молодёжи с И-16 на МиГ-3 и по личному распоряжению командира полка В. Иванова он знакомит пополнение с тактическими находками, автором которых был сам: с разомкнутым боевым порядком, с прицельной атакой сверху на большой скорости - так называемым "соколиным ударом", с эшелонированием по высоте. А потом начались тяжелейшие бои над Ростовом...

Танковые дивизии Генерала фон Клейста ворвались в Ростов 21 ноября 1941 года, но надолго задержаться в этом городе немцам суждено не было. Благодаря важным разведданным, которые сумел добыть Александр Покрышкин в сложнейшем полёте в условиях ограниченной видимости, когда нижняя кромка облаков опускалась до 30 метров, советское командование своевременно узнало о расположении немецких частей и направлении их главного удара. От каких потерь избавили тогда Красную Армию мастерство и зоркость одного из её летчиков! Значимость совершённого им была слишком очевидна.

В канун нового, 1942 года в Ровеньках в штабе дивизии А. И. Покрышкину был вручен орден Ленина - высший по статуту орден Советского Союза. В наградном листе, подписанном 19 Декабря, указывалось:

"Пользуется исключительным авторитетом и уважением среди подчинённых и всего лётного состава полка. Мужественно выполняет боевые задания по уничтожению немецких захватчиков. В борьбе с этими извергами тов. Покрышкин в неравных воздушных боях был дважды сбит... Имеет 190 боевых вылетов... Один из лучших разведчиков в полку и дивизии".

Командование высоко оценило донесения лётчика, и его всё чаще стали посылать на разведку. Несмотря на строгие указания, Покрышкин постоянно ввязывался в бой, считая зазорным возвращаться с полным боекомплектом. Однажды он прилетел назад с разбитым козырьком фонаря кабины - пуля хвостового стрелка Ju-88 попала прямо в прицел и лётчик чудом избежал гибели.

Вновь включившись в боевые действия, летая на штурмовку вражеских позиций и сопровождение бомбардировщиков, Покрышкин всё чаще стал задумываться о методах воздушных схваток, занося свои мысли в дневник под названием "Тактика истребителей в бою". Осенью 1941 года он писал:

"Главной причиной неудач при сопровождении СБ была малая скорость истребителей. И как следствие этого - ведение боя на горизонтальных маневрах. Вывод следовал один: сопровождение бомбардировщиков, особенно устаревших конструкций, надо выполнять только на большой скорости. Для получения её необходимо сопровождающим звеньям и парам полёт производить змейкой, выше и сзади бомбардировщиков, эшелонируясь по высоте. При этом пары и звенья истребителей, по моим взглядам, должны строить змейку навстречу друг другу, для взаимного прикрытия. Это способ сопровождения методом "ножниц".

О сбитых в 1941 году А. И. Покрышкиным самолётах судить сложно. Не сохранилась часть документов полка. Действовало жёсткое правило, по которому в итоги боевой работы "самолёты противника, которые падали на территории противника, не включены".

В документах дивизии, во всяком случае, Покрышкин числится в списке из 7 лётчиков, сбивших на 22 декабря 1941 года 5 и более самолётов противника и имеющих более 150 боевых вылетов. После смерти мужа М. К. Покрышкина нашла в личном архиве лётчика записи, в которых он в последний год жизни по памяти записал успешные воздушные бои первого года. Итог: сбито в воздухе - 11 самолётов (7 Me-109, 2 Hs-126, 2 Ju-88); подбито в воздухе 8 самолётов (4 Mе-109, 2 Ju-88, 2 Hs-126); уничтожен на аэродроме - 1 Ju-87; подбито на аэродроме 2 Ju-87. Всего самолётов сбито и подбито - 21.

После тяжёлых сражений 1941 года 55-й ИАП был отведён в тыл на переформирование и Приказом Народного Комиссара обороны от 7 марта 1942 года № 70 преобразован в 16-й Гвардейский истребительный авиаполк.

14 марта 1942 года командир полка В. П. Иванов и военный комиссар М. А. Погребной подписывают наградной лист:

"Покрышкин Александр Иванович... представляется к званию Героя Советского Союза... За время военных действий имеет 288 боевых вылетов, из них: на штурмовку войск противника - 63; на разведку войск противника - 133; на сопровождение своих бомбардировщиков - 19; на прикрытие своих войск - 29; на перехват самолётов противника - 36; на разведку со штурмовкой - 8.

Участвовал в 26 воздушных боях, лично сбил 4 самолёта противника и 3 самолёта в составе звена, уничтожил и вывел из строя 45 автомашин противника.

За отличное выполнение боевых заданий имеет благодарность от командующего ВВС 9-й армии. В период Ростовской операции произвел 13 одиночных вылетов на разведку и штурмовку войск противника, в результате уничтожил 12 автомашин с грузами, вывел из строя 4 противотанковых орудия...

Мастер полётов в облаках и сложных метеоусловиях. Является лучшим разведчиком полка. Заслуженно пользуется боевым авторитетом у всего личного состава полка".

О причинах того, почему этот наградной остался лишь архивной страницей, будет рассказано ниже.

Пополненный новыми самолётами Як-1, 16-й Гвардейский ИАП снова попала на фронт в июне 1942 года. В бесконечных боях, полётах на разведку и перебазированиях прошло лето. В течение 6 месяцев А. И. Покрышкин одержал на "Яке" не менее 7 побед (2 Ju-88, Ме-110, 4 Ме-109).

Весьма успешным оказался воздушный бой 2 августа 1942 года, когда пятёрка "Яков", ведомая Покрышкиным, перехватила 2 группы из 33 Ме-110 и Ju-88. Жители казачьей станицы Кавказская на вопрос: "Когда немцы бомбят город Кропоткин?" - ответили лётчику: "Рано утром, в один и тот же час, как по расписанию". Старик спросил: "Сыночки, значит, вы заградите небо от басурманов?" "Скоро они перестанут нахальничать", - обещал Покрышкин. Но новый командир полка (с 31 июля 1942 года им стал Гвардии батальонный комиссар Николай Васильевич Исаев), не поддержал комэска: "Пусть этим занимается ПВО"...

И всё же, перехват состоялся. Неожиданная атака "Яков" стоила немцам дорого. В личном архиве Покрышкина осталась запись, сделанная для себя:

"Я с двумя лётчиками, Науменко и Бережным, дрались с 18 самолётами, Фёдоров с Вербицким с 15. В этом бою мы сбили 4 самолёта и 1 подбили, он сел на нашей территории севернее Кропоткина. В этом бою я сбил 2 Ю-88 и 1 Mе-110. Фёдоров 1 Mе-110. В связи с тем, что мы дрались пятёркой и сбитых оказалось 5 самолётов, то я предложил лётчикам разделить сбитые каждому по одному самолёту".

Понимая значимость роли ведомых, стараясь поднять их дух, Александр Иванович не раз записывал на счёт молодых лётчиков сбитые им самим самолёты. "Кто смел - тот цел", - не обманывали фронтовые плакаты. Ме-110 успели сбросить на аэродром бомбы, которые упали на те самые капониры, из которых взлетела покрышкинская пятёрка...

В отчётные документы командир полка приказал записать на счёт Покрышкина только 2 групповые победы над Ме-110.

Однако самыми страшными для него оказались не "Мессера" и "Юнкерсы", не туманы и зенитки, а зависть и злобная мстительность. Давнее недружелюбие бывшего штурмана полка Н. В. Исаева, ставшего теперь командиром полка, помноженное на угодливую подлость, чуть было не стоило Покрышкину жизни: вскоре его вывели за штат полка, отозвали представление к званию Героя Советского Союза, исключили из партии, направили дело в трибунал. И ведь речь шла о лётчике, проведшем 1,5 года в непрерывных боях, совершившем около 400 боевых вылетов и фактически сбившем в воздухе около 20 самолётов противника!

А произошло всё это так. В посёлке Насосном в ЗАПе (запасном авиаполку) Гвардейцев ожидало место в хвосте очереди на получение новой техники из нескольких "безлошадных" полков. Настроение сразу упало. Тем более что условия жизни и снабжение выведенных с фронта полков, размещенных в дагестанских и азербайджанских посёлках, в те месяцы лета и осени 1942-го сносным назвать было нельзя. Общежития переполнены. В столовой лётного состава завтрак начинался в 4:30 утра, обед в 16:18 часов, ужин уже в 22:23 часа. Как вспоминал стоявший в тех очередях лётчик 45-го полка М. Г. Петров, после завтрака нужно было становиться в очередь на обед... Столовую "брали на абордаж", "штурмовали"...

Бурные перебранки и ссоры были нередкими в этих очередях фронтовиков с потрёпанными нервами. Жара достигала 45 градусов. Дешёвым и доступным было только местное вино на рынке. В приказах того времени нередки взыскания за "злоупотребление" и связанные с этим нарушения порядка.

Александр Иванович Покрышкин вспоминал:

"В такую историю случайно попал и я. Во время ужина ко мне и сидевшим рядом Голубеву и Труду пристали трое подвыпивших старших офицеров. Не стерпев грубость и оскорбления, я дал резкий отпор и за нарушение субординации оказался на гауптвахте".

Очевидец того случая, авиатехник, рассказывал, что у Гвардейцев была привилегия - в столовой для них стояли отдельные столы. Привилегия в той обстановке весьма существенная. И вот за стол 16-го Гвардейского полка сели двое подполковников и майор. Был среди них и командир 298-го полка И. А. Тараненко. Им подали ужин. Покрышкин заявил им о правах Гвардейцев. Сказал и о том, что права эти надо заработать... В ответ последовало: "Товарищ капитан, вы как себя ведёте?! Мы старшие по званию..."

Слово за слово. К месту "инцидента" подходили всё новые лётчики, разделившиеся на 2 "неприятельских стороны". Столы начали передвигаться, страсти накаляться. Потом, по рассказу очевидца, "кто-то кого-то стукнул боксом".

Понять что-либо в той кутерьме было уже невозможно. После приезда коменданта с охраной лётчики объединились против нелюбимых "тыловиков". Драка выплеснулась на улицу, некоторые участники "стали салютовать, постреливать вверх для подъёма храбрости". Навел порядок только подъехавший на "Додже" с автоматчиками начальник гарнизона полковник Губанов. Зачинщиком назвали Покрышкина...

Воспользовавшись ситуацией, командир полка майор Н. В. Исаев решил одним махом избавиться от "смутьяна", подрывавшего, как он считал, его авторитет...

Вернувшись в полк с гауптвахты, Покрышкин узнает о том, что снят с должности комэска и выведен за штат. На партбюро его исключили из ВКП(б) и более того - дело направлено в Бакинский военный трибунал! В бумаге, которую написал для трибунала комполка, было достаточно "компромата" как минимум для штрафбата! Оскорбления старших командиров, пререкания с начальством и, что самое мерзкое, "нарушения требований устава истребительной авиации" ! В августе - сентябре 1942-го, когда только что вступил в действие грозный приказ № 227, угроза для Покрышкина была более чем реальна. В штабе полка честный человек, понимавший, что творится, начальник строевой части старший лейтенант Леонтий Иванович Павленко показал Покрышкину характеристику на него, подписанную Исаевым. Александр Иванович не верил своим глазам: "Запечатлённая на бумаге подлость обжигала..."

Ситуация складывалась почти безвыходная. Кроме однополчан никто здесь в тылу, вдали от фронта, не знал, что за лётчик Покрышкин, как он воевал. Комиссар Погребной - в госпитале. Командир полка свое мнение высказал. Начальник штаба Я. М. Датский и начальник особого отдела А. В. Прилипко, судя по всему, не возражали. Представление Покрышкина к званию Героя Советского Союза было отозвано. Прилипко начал допросы лётчиков с целью выяснить случаи его негативного поведения в боях! Лётчики запомнили улыбку на губах особиста, странно сочетавшуюся с холодным жестким взглядом... Система особых отделов - военной контрразведки (с апреля 1943 года - "СМЕРШ" - "Смерть шпионам") пронизывала Красную Армию насквозь. Подчинённые не армейскому командованию, а НКВД особисты имели широкие полномочия.

Неожиданно посыльный вызвал Покрышкина к Исаеву. Оказывается, командующий 4-й Воздушной армией Н. Ф. Науменко, ещё не знакомый с делом Покрышкина, приказал ему выступить перед лётчиками 298-го полка, рассказать о "Мессершмитте". Командиром полка оказался подполковник И. А. Тараненко. После этого выступления, ответов на вопросы довольные хозяева, командир и комиссар, пригласили гостя к столу. Удивлённый свалившимися на голову капитана бедами, Тараненко, вспоминавший о ссоре в столовой как о недоразумении, обещал написать объяснение по этому поводу. Что интересно, 298-й полк, за бои на Кубани преобразованный в 104-й Гвардейский, в августе 1943-го вошёл в 9-ю Гвардейскую дивизию, которой в дальнейшем командовал Покрышкин. Тараненко стал Героем Советского Союза, а после войны генерал - лейтенантом авиации.

Прибывший из госпиталя, хотя ещё и больной М. А. Погребной, ужаснувшись тому, как далеко зашло дело, у себя на квартире написал ещё одну, объективную характеристику. Л. И. Павленко разоблачил обман Исаева, который не хотел отправлять этот документ в трибунал.

Клубок интриг начал разматываться в обратном направлении. Исаев всё же не учёл, что фронтовая репутация его комэска была очень высока. Покрышкин тайно в эшелоне автомашин уехал вслед за своим полком на новое место дислокации. Здесь о нём спросил полковник Волков, в дивизию которого на время вошёл полк. Состоялся разговор с Волковым и его комиссаром, затем на полковом партбюро Александр Иванович был восстановлен в партии. Самое страшное, кажется, осталось позади...

Н. В. Исаев.

Уже понявший, что "переборщил", Исаев предлагает Покрышкину должность своего заместителя, на что следует отказ. Александр Иванович снова командир эскадрильи.

Кем же был он, тот, кто едва не погубил героя? Тип злопамятного высокомерного начальника, который видит в других лишь плохое и любит, когда с ним беспрекословны, - увы, вечен в истории стран и народов. Такой тип командира - демагога, который свою неготовность к современной войне пытается возместить волевым "напором" и бесстрастным отношением к потерям, к цене боя, - явление нередкое в Красной Армии первых лет войны... Именно поэтому Покрышкин, в середине 1960-х годов подготовив к изданию свою первую книгу "Небо войны", настоял на том, чтобы сохранить в тексте своё противостояние с командиром полка. Александр Иванович видел в этом важнейшую военную и нравственную проблему, а вовсе не сводил застарелые счёты. И в "Небе войны", и в "Познать себя в бою" фамилия командира изменена на Краев или Заев.

Причина того, что отношение Александра Ивановича к командиру так и осталось резко отрицательным, понятна и очевидна. Он прощал ошибки и промахи боевым товарищам. Прощал тем, кто шёл в бой, рискуя своей жизнью. А Исаев, став командиром полка, почти совсем перестал летать. Такие командиры полка уважения среди лётного состава не имели. Эту должность должен был занимать самый сильный, умный и опытный лётчик, вожак...

Николай Васильевич Исаев был довольно молод, родился в 1911 году в Санкт - Петербурге. Представительный, сильного массивного телосложения, отличный спортсмен, играл в молодёжной сборной Ленинграда по футболу вместе со знаменитостями 1920-х годов Бутусовым и "Пекой" Дементьевым. Детство было трудным. Отец, питерский рабочий - плотник, рано умер, мать тяжело болела. После трудовой школы и интерната Николай учится в ФЗУ "Пищепрома" при Первой конфетно - шоколадной фабрике имени К. Самойловой. Вступает в партию и вскоре становится директором ресторана. Затем 400 молодых коммунистов вызывают в райкомы, предлагают путь в лётные училища. Сам Н. В. Исаев признавался: "Профессия к тому времени у меня уже была, причём очень далёкая от лётного дела, и если бы я стал вдруг уверять, что с детства мечтал летать, это было бы явной неправдой..." Не было в начинающем директоре ресторана лётного призвания, лётных стремлений. Поступив в Качинское училище, он считает, что "лётчики - не какие-то особые люди. Летать может каждый, если он собран, если он может держать себя в руках".

Исполнительный, умевший ладить с начальством Исаев - старшина звена в училище; таким он выглядит на фотографии у знамени лётного училища. Служил на Дальнем Востоке, продвигался по службе как лётчик - политработник. Комиссар эскадрильи, батальонный комиссар... За боевые вылеты в Советско - Финляндской войне, за групповую победу над бомбардировщиком "Бленхейм" награждён орденом Красного Знамени.

На 4-й день Великой Отечественной войны Исаев сбивает Ju-88. За бои под Ростовом, как и Покрышкин, награждён орденом Ленина. Был подбит у Днепра, ранен в руку. Может быть, ранение и повлияло на его боевую активность.

Изредка и в 16-м Гвардейском полку Исаев, не в самые напряжённые дни, совершает боевые вылеты. В документах полка есть, например, запись о том, что 27 июля 1942 года им сбит "Хеншель-126", а 4 сентября 1943 года - "ФВ-187". Наверно, вкралась описка - таких самолётов в Люфтваффе не имелось... По данным на январь 1943 года, на счету Исаева - 220 боевых вылетов.

Носили люди одни и те же погоны и звёзды, оставаясь разными по своей внутренней сути. Немцы так и не смогли понять, почему командный состав Красной Армии был столь контрастно различен по уровню и подготовке. То русские тактически безграмотны и устилают неоправданными жертвами поля сражений, то проявляют чудеса смекалки и творчества... В немецкой армии, сохранившей вековые прусские традиции и школу, подобного разрыва в уровне офицеров не допускалось. А в Красной Армии так и не были до конца преодолены последствия революции: приказ № 1, расправа солдат и матросов над офицерами, которых без суда расстреливали и сбрасывали с бортов кораблей, и многое другое. Порушен был и офицерский кодекс чести.

Перед войной Л. Мехлис насаждал в армии доносительство. И находились такие, кто, пользуясь атмосферой шпиономании и поиска "вредителей", расчищал себе карьерную лестницу. В ходе войны многое менялось, вернулись погоны и само слово "офицер", единоначалие, при котором комиссары утратили часть своих прав и стали заместителями по политчасти.

Всё это и проявилось с наивысшим накалом в судьбе А. И. Покрышкина на рубеже 1942 - 1943 годов. И Александр Иванович сумел рассказать об этом в своих книгах как о внутреннем конфликте, неизбежно возникающем в обществе и к армии в период испытания на прочность. Ведь в мирное спокойное время такие, как Покрышкин и Исаев, трудно различимы. Преуспеет скорее второй... Но война требует других качеств...

Из боевой характеристики А. И. Покрышкина, подписанной 26 декабря командиром полка Н. В. Исаевым, виден разный подход к людям комполка и комэска, слышен здесь и отголосок недавно происшедшего конфликта:

"С должностью командира эскадрильи справляется хорошо. Пользуется заслуженным авторитетом. Много работает над собой в деле изучения тактики ВВС противника и умело передаёт подчинённым. Недостаток тов. Покрышкина - боевая спайка лётного состава при товарищеских отношениях, а не через командирскую требовательность. Имели место пререкания и оскорбления старших начальников..."

Сведения о сбитых А. И. Покрышкиным в 1942 году самолётах противника весьма противоречивы. Основными боевыми задачами для лётчиков полка в том году оставались штурмовки, разведка, сопровождение бомбардировщиков и Ил-2. Почти все сбитые Покрышкиным самолёты падали на территории противника, а потому, как уже говорилось, по тем установлениям засчитаны быть не могли.

В отношении засчитанных А. И. Покрышкину сбитых самолётов в документах конца 1942 года есть противоречия. В боевой характеристике указано: провёл 40 воздушных боёв, в которых лично сбил 6 самолётов и 6 в группе. В сводке на 4 января 1943 года его боевой счёт по каким-то причинам уменьшен: 3 лично сбитых (26.06.1941 г. - Mе-109, 3.07.1941 г. - PZL-24, 9.07.1942 г. - Ме-109F). В группе - 4 (5.07.1941 г. - Hs-126; 2.08.1942 г. - З Me-110). При штурмовках аэродромов противника - 2 Ju-88. Всего - 9 самолётов.

На основе изучения книг лётчика и его записей в блокнотах исследователь О. В. Левченко сделал такой подсчёт: в 1942 году А. И. Покрышкин сбил 12 самолётов и 4 подбил.

216-я истребительная авиационная дивизия (с 17 июня 1943 года ставшая 9-й Гвардейской), неся потери и не получая новых самолётов, к осени оказалась совершенно измотанной. 16-й Гвардейский авиаполк, в котором воевал Покрышкин, сдав потрёпанные машины, отбыл на переформирование - осваивать новую технику.

Переучившись в 25-м ЗАП и в марте 1943 года получив в Тегеране американские "Аэрокобры", 9 апреля полк приступил к боевой работе с Краснодарского аэродрома. Начиналась Кубанская эпопея...

Первый боевой вылет после длительного перерыва лётчики эскадрильи капитана А. Покрышкина совершили 14 апреля и добились успеха - сбили 2 Ме-109 (один из них - на его счету). Первые успехи вселили уверенность в правильности новых тактических приёмов, разработанных Александром.

Поистине звёздной стала для Покрышкина весна 1943 года - воздушное сражение на Кубани. По концентрации самолётов и плотности воздушных боёв Кубанское сражение было самым напряжённым во Второй Мировой войне: за 2 месяца здесь сбили более 800 немецких самолётов. Именно здесь проявились недюжинные способности Покрышкина как лётчика - истребителя. Он первым широко использовал боевой порядок под названием "Кубанская этажерка" и способствовал его внедрению во все подразделения истребительной авиации СССР. Он разработал и внедрил также и другие элементы воздушного боя, такие как выход из - под удара противника на вираже нисходящей "бочкой" с потерей скорости. Зазевавшийся враг проскакивал мимо цели и оказывался в прицеле.

"Ищи противника, - учил Покрышкин. - Не он тебя, а ты его должен найти. Внезапность и инициатива - это победа. Атакуй смело, решительно. Маневрируй так, чтобы обмануть, перехитрить врага. Если не сбил - сорви его замысел. Этим ты уже достигнешь многого".

Тем временем воздушное сражение над Кубанью разгоралось. Летать приходилось до 5 раз в день. И редкий вылет проходил без встречи с противником. Характерной для того периода была картина, когда пикирующий ЛаГГ-3 догонял "Мессер", которого преследовал "Як", и так далее. Истребители буквально гонялись друг за другом. Немецкие лётчики, теряя свои самолёты встрече с нашим асом, вскоре начали предупреждать друг друга о его появлении - "Внимание! В воздухе Покрышкин!". Лишь за неделю боёв он лично сбил 6 самолётов врага, а лётчики его эскадрильи - 29 !

В этих боях проявилось не только его лётное мастерство. Он показал себя талантливым организатором и командиром. Многие его тактические приёмы были взяты на вооружение в авиационных частях. Так, во время патрулирования, советский ас никогда не летал по прямой, чтобы не терять скорость в небольшой зоне. Его истребитель передвигался волнообразно, по траектории наклонного эллипса.

По официальным данным, Покрышкин сбил в небе Кубани 16 вражеских самолётов, но фактически это число было гораздо больше: около 30 (12 - 15 Ме-109, 4 - 6 Ju-88, 9 - 13 Ju-87, 2 FW-190). Здесь же лётчик проводит несколько выдающихся по результативности боёв. В памятный день, 12 апреля, в районе Крымской он сбил 4 Ме-109. К счастью, свидетелем этого боя был генерал К. Вершинин, и Покрышкину не только засчитали сбитые машины, но и наградили вторым орденом Красного Знамени. Позднее он уничтожил ещё 3 вражеских самолёта и довёл число сбитых за день машин до 7. За исключением легендарного боя Александра Горовца (не имевшего, кстати говоря, подтверждения в оперативных документах полка) история советской авиации не знает таких примеров. Через несколько дней Покрышкин сбил 3 пикировщика Ju-87 в одном бою, а 28 апреля в составе восьмёрки разогнав 3 девятки "лаптежников", сбил 5 (!) из них. Атаковал он излюбленным "соколиным ударом" - сверху, на высокой скорости, с крутым переменным профилем пикирования, чтобы затруднить прицеливание стрелкам.

К маю 1943 года Покрышкин, имея на счету 363 боевых вылета, был, видимо, самым опытным советским пилотом на Кубани (к концу сражения в его активе значилась 31 победа).

24 мая 1943 года за успешное выполнение заданий, командиру эскадрильи 16-го Гвардейского истребительного авиационного полка Гвардии капитану А. И. Покрышкину было присвоено звание Героя Советского Союза.

В наградном листе, подписанном Гвардии подполковником Н. В. Исаевым 22 апреля 1943 года, цифры достаточно скромны:

"Выполнил 354 боевых вылета. Участвовал в 54-х воздушных боях, в результате которых лично сбил 13 самолётов противника и 6 в групповом бою: 3 Ме-110, 10 Ме-109, 4 Ю-88, 1 Хе-126, 1 ПЗЛ-24".

Однако, командующий ВВС Северо - Кавказского фронта К. А. Вершинин выразил своё отношение к Покрышкину более объективно, по праву назвав его "самым искусным мастером воздушного боя".

Фронтовая печать всегда стремилась использовать любую возможность, чтобы о каждом прогрессивном явлении в тактике воздушного боя узнавало как можно большее число воинов - авиаторов. Характерные замечания по этому поводу содержатся в автобиографии, написанной в 1943 году трижды Героем Советского Союза А. И. Покрышкиным:

"За 5 месяцев напряжённых боёв над Кубанью и Таманью, наша часть уничтожила 200 немецких бомбардировщиков и истребителей. Мой счёт вырос до 30 лично сбитых самолётов врага. В августе 1943 года правительство наградило меня второй медалью "Золотая Звезда". В боях на Кубани мы проявили новые тактические приёмы, выработали свою тактику. Она оправдала себя в боях. Свои достижения в тактике мы через печать... сделали достоянием многих".

5 мая 1943 года Покрышкин совершает первый вылет на новой "Аэрокобре" с бортовым номером "100", сменив свою старую машину с "несчастливым" для врагов номером "13".

В результате напряжённейших боев на Кубани значительная часть авиации обеих сторон оказалась выбитой, на этом участке фронта наступило временное затишье. На совещании, собранном генералом К. А. Вершининым, где присутствовали наиболее отличившиеся лётчики, командный состав и работники штабов ВВС, Покрышкин обнародовал свои тактические находки: "этажерку" из самолётов в порядке пар, сдвинутую в сторону солнца (этот порядок обеспечивал преимущество в боях на вертикалях), обосновал необходимость патрулирования на высоких скоростях, что шло вразрез с существовавшими требованиями. Здесь же он выступил с критикой старого приказа об обязательном подтверждении сбитых наземными войсками. К счастью, его выступление нашло отклик не только среди присутствовавших лётчиков, но и у командования.

Вскоре в 4-й Воздушной армии, а через некоторое время и во всех ВВС официальным подтверждением факта победы согласились считать также донесения лётчиков и стрелков - свидетелей воздушного боя.

Три месяца в небе Кубани принесли Покрышкину много побед. Он стал зрелым мастером воздушного боя, умелым организатором и воспитанником молодых лётчиков. Трудно переоценить влияние Покрышкина на молодых пилотов, с пополнением прибывших в полк в июне 1943 года. Большинство из них не были новичками, но чаще имели печальный боевой опыт. Отобрав наиболее подготовленных и хорошенько их "облетав", он повёл вновь прибывших на боевое задание и, в первом же бою, в одной атаке лично сбив пару Ме-109, создал условия ещё для нескольких побед вдохновленных им лётчиков. О его педагогическом мастерстве говорит тот факт, что 30 лётчиков, прошедших школу Покрышкина, стали Героями Советского Союза, а 3 из них - дважды.

С августа 1943 года 16-й ГвИАП участвовал в боях на Миус - фронте, на реке Молочной, над Чёрным морем, над Днепром. 24 августа за 455 боевых вылетов и 30 лично сбитых к июлю 1943 года самолётов противника Гвардии майор А. И. Покрышкин был награждён второй медалью "Золотая Звезда" и стал 10-м в стране дважды Героем Советского Союза.

В боях на юге Украины Покрышкин сбил 18 "Юнкерсов" (7 Ju-88, 6 Ju-87, 5 Ju-52) и Ме-109. Среди сбитых - 2 высотных разведчика Ju-88. Среди особенно победоносных и яростных - бой в районе Большого Токмака 23 сентября 1943 года.

Утром Покрышкин в паре с Г. Голубевым вылетел на "охоту". Обнаружив над линией фронта изготовившихся к бомбометанию "лаптёжников", стремительно атаковал их; одного сбил, ещё 2-х повредил и вынужден был принять бой с истребителями прикрытия.

В следующем боевом вылете во главе четвёрки, заметив группу Ju-88, он пропустил её в тыл, набрал высоту и, зайдя со стороны солнца, стремительно атаковал. Смущённый жёлтыми бликами на крыльях бомбардировщиков: так рефлектируют иногда красные звёзды, он, подав команду "не стрелять", прошёл вперед, но, заметив кресты на крыльях, мгновенно выполнил резкую петлю и, оказавшись позади лидера вражеской группы, прошил его пушечной очередью. Тот взорвался, а самолёт Покрышкина проскочив через эпицентр мощного взрыва, чудом оставшись невредимым.

Соседнему "Юнкерсу" повезло меньше: от попадания обломков он загорелся и стал падать. Самообладание - важнейшее качество аса, и, едва выскочив из огненного облака, Покрышкин вновь совершает предельно короткий разворот и вновь атакует. Атакованный им бомбардировщик, огрызаясь длинными очередями, пытается уйти крутым пикированием, но после повторной атаки покрышкинской "Кобры" из пике уже не выходит... Этот бой проходил на глазах сотен людей, о нём оставлены десятки воспоминаний и написаны картины, и всё же 3-го "Юнкерса", сбитого им в тот день, Александру Ивановичу не засчитали; командир полка счёл его "самозагоревшимся"...

Через несколько дней, Исаев, вылетевший на УТ-2 для осмотра аэродрома, намеченного полку для перебазирования, задел колёсами землю на бреющем полёте, скапотировал, получил серьёзные травмы. Лётные навыки комполка растерял совсем... Исполняющим обязанности командира 16-го Гвардейского истребительного авиаполка был назначен А. И. Покрышкин.

В ноябре 1943 года, используя подвесные топливные баки, Покрышкин ведёт "поиск и уничтожение противника на воздушных коммуникациях" над Чёрным морем. В 4-х "охотах" он сбивает 5 Ju-52. Трёхмоторный транспортный "Юнкерс", вооружённый несколькими крупнокалиберными пулемётами, был не самым простым противником, ну а низкая плотная облачность, штормящее море и сильный порывистый ветер делали условия "охоты" предельно сложными. Обнаружение же одиночных машин над морем, в условиях ограниченной видимости и нелётной погоды, может быть объяснено лишь гением лётчика.

В феврале 1944 года Гвардии подполковника Покрышкина вызвали в Штаб ВВС в Москву и Главком А. Новиков, высоко ценивший его, предложил ему должность Начальника боевой подготовки истребительной авиации с немедленным присвоением Генеральского звания. Покрышкин отказался и попросил вернуть его на фронт. Однако просьбу его удовлетворили не сразу. В конце марта, после гибели известного аса Л. Л. Шестакова, Александру Ивановичу предлагают стать командиром "маршальского" 176-го ГвИАП, но он рвётся к своим, в Черниговку, в пропахший бензином, маслом и порохом ревущий мир самолётной кабины и аэродрома. Лишь в апреле его отпускают, а через несколько дней Дзусов знакомит его с приказом, которым он, Покрышкин, назначается командиром 9-й Гвардейской Мариупольской авиационной дивизии.

В составе 2-го, а затем 1-го Украинских фронтов дивизия участвует в воздушном сражении под Яссами. Как комдив Покрышкин с пункта наведения руководит воздушными боями, организует взаимодействие самолётов в воздухе и с наземными войсками. Дороги войны весной 1944 года привели Покрышкина на рубежи, на которых его застала война 22 июня 1941 года...

Старший лейтенант, заместитель командира эскадрильи через 3 года вернулся в Приднестровье дважды Героем, Гвардии подполковником, командиром Гвардейской авиадивизии! Но до конца войны было ещё далеко. И всюду, где вела боевые действия 9-я ГвИАД, её командир выступал как талантливый руководитель, сам летающий на боевые задания, личным примером вдохновляя подчинённых.

Знаменитая этажерка становится мощнее и маневренное: теперь это боевой порядок четвёрок с превышением пар около 1000 метров. Хотя Покрышкин практически был связан запретом на участие в воздушных боях, он сбил в 1944 году 7 самолётов противника (4 Ju-87, 2 FW-190, 1 Hs-129), причём 4 из них в характерном для него, как ни для кого другого, сверхрезультативном воздушном бою.

Поистине классическим можно назвать воздушный бой, проведённый нашими асами 16 июля 1944 года. Во всём блеске проявились в нём боевые качества советских командиров и рядовых лётчиков. В тот день 12 самолётов 16-го Гвардейского полка под командованием Г. А. Речкалова в районе Сушно прикрывали от воздушных налётов наземные войска, находившиеся в исходном положении для атаки. Истребители ударной группы барражировали на высоте 2000 метров. Над ними с превышением 400 - 500 метров ходила группа прикрытия во главе с ведущим - Гвардии подполковником А. И. Покрышкиным. А самый верхний ярус занимала группа поддержки под командованием Гвардии старшего лейтенанта А. Труда.

Вскоре было замечено, что курсом на восток движется большая группа вражеских машин. В ней насчитывалось более 30 пикировщиков Ju-87 и штурмовиков Hs-129, прикрываемые 8 истребителями FW-190. Увидев наши самолёты, противник перестроился в колонну по одному, замкнув круг для обороны, и начал беспорядочно бросать бомбы.

Истребители Г. А. Речкалова и А. И. Покрышкина устремились в атаку на бомбардировщиков, а Труд связал боем истребителей. Закрутилась гигантская карусель. Своей четвёркой Покрышкин нанес удар с внутренней стороны круга и с первой же атаки сбил Hs-129. Четвёртой атакой ему удалось поджечь Ju-87. Снизу и сзади в атаку бросился Речкалов со своими ведомыми. Он первым свалил на землю вражеского бомбардировщика. Такая же участь от метких очередей Вахненко, Клубова и Иванова постигла ещё 3-х "Юнкерсов". На выходе из четвёртой атаки Клубов удвоил свой счёт. Таким образом, на землю упало 9 сбитых вражеских самолётов, 4 из которых были на счету Александра Покрышкина.

Этот блестящий бой нашёл потом отражение в описаниях и схемах, на нём училась авиационная молодёжь. Однако маневры Покрышкина в этом бою были столь резки и стремительны, что к концу схватки группа потеряла его, и 2-х штурмовиков он сбивает уже без свидетелей, в одиночку - они не были официально засчитаны на его боевой счёт.

22 декабря 1943 года командир 9-й Гвардейской Мариупольской истребительной авиадивизии И. М. Дзусов подписал наградной лист - представление к званию трижды Героя Советского Союза. По приказу наркома обороны СССР от 8 октября 1943 года лётчики истребительной авиации представлялись к званию дважды Героя за 30 лично сбитых самолётов, трижды Героя - за 50.

А. И. Покрышкин за период с 22 июня 1941 года по 20 декабря 1943 года официально имел 550 боевых вылетов, 137 воздушных боёв и 53 лично сбитых самолёта. По данным исследователя О. В. Левченко, только за 1943 год Покрышкин сбил 61 самолёт и 6 подбил! Но многие сбитые, как говорил сам лётчик, "ушли в счёт войны".

Командующий 8-й Воздушной армией ленерал - лейтенант авиации Т. Т. Хрюкин 24 декабря 1943 года дал в наградном листе такое заключение о Покрышкине: "Храбрый из храбрых, вожак, лучший советский ас. За лично сбитые 50 самолётов противника достоин присвоения высшей правительственной награды "трижды Героя СССР".

Командующий 4-м Украинским фронтом Генерал армии Ф. И. Толбухин наложил резолюцию: "Достоин присвоения награды - трижды Героя СССР".

В марте 1944 года произошла перестановка кадров в дивизии. И. М. Дзусов берёт Н. В. Исаева к себе заместителем, А. И. Покрышкин утверждён командиром 16-го Гвардейского полка. Но вскоре следуют новые перемены. Дзусов выдвигается на повышение - командовать авиакорпусом. Исполняющим обязанности комдива назначен Покрышкин! В наследство новому комдиву достался старый заместитель Исаев...

Как вспоминал Александр Иванович, после получения столь внезапных новостей "некоторое время я стоял в раздумье. Если стану командиром дивизии, то летать на боевые задания придётся редко, - штабная работа, управление авиацией на линии фронта не позволят мне часто вести бои и сбивать лично самолёты. Но если отказаться, то командиром могут утвердить Исаева. Не летая на боевые задания и не понимая динамики боя, он загубит много лётчиков, что и было при его командовании полком. В неделю я смогу сбить минимально 3 - 4 самолёта противника. Если стану командиром дивизии и разумно буду командовать ею, то 120 лётчиков собьют как минимум в неделю 30 и более самолётов, меньше будут нести потерь, а это важнее для нашей победы, чем мой личный счёт сбитых..."

1944 год - год 10 "Сталинских ударов" Красной армии, окончательно сломивших военную машину нацизма. Командование вермахта, как советское руководство в 1942-м, было введено в заблуждение относительно направления главного удара противника. Мы ударили не на юго - западе, а в центре Восточного фронта, разгромив в ходе операции "Багратион" сильнейшую немецкую группу армий "Центр".

На южном крыле советско - германского фронта в конце мая немцы контратаковали утомлённые непрерывными наступательными боями части Красной армии. Гитлер ставил перед своими войсками задачу удержать Румынию, сохранить для Рейха стратегические запасы нефти. Под Яссами двинулись в наступление 10 немецких танковых дивизий. Развернулось здесь и ожесточённое воздушное сражение. В эти бои была брошена 9-я Гвардейская Мариупольская истребительная дивизия под командованием дважды Героя Советского Союза Гвардии подполковника А. И. Покрышкина.

Отбросить русских за Прут немецким войскам не удалось. Особую роль в этом сыграла 9-я Гвардейская истребительная авиадивизия. За первые 10 дней самых тяжёлых боёв дивизия сбила 128 самолётов. Отличился 16-й Гвардейский полк, сбивший 51 немецкий самолёт. Погибли 3 летчика полка и 1 пропал без вести.

Как писал Герой Советского Союза Е. П. Мариинский из 129-го Гвардейского полка: "Никогда ещё полк, дивизия, корпус не вели таких ожесточённых боёв, не встречались с такими массированными действиями фашистской авиации. И кто знает, если бы не дивизия Покрышкина, влившаяся в состав корпуса незадолго до начала этой оборонительной операции, может быть, немногие лётчики дожили бы до её конца".

После сражения под Яссами, как пишет Александр Иванович, "по моей просьбе решился вопрос о выводе из состава дивизии Гвардии подполковника Исаева. Он не помогал мне в боевой работе, а занимался интригами против меня".

Исаев, не простившись, уехал к месту нового назначения. Он был переведён на 1-й Белорусский фронт командиром 273-й истребительной авиадивизии. 6 апреля 1945 года за умелое руководство, 280 боевых вылетов, 9 лично сбитых и 4 - в группе самолётов противника Гвардии полковнику Н. В. Исаеву присвоено звание Героя Советского Союза.

Только в 1984 году Исаев издал во Львове небольшую книжку воспоминаний, которую назвал строкой из песни - "Этот день мы приближали как могли". Написана книжка неглупо, политически верно, больше о других, чем о себе. Правильно сказано о Покрышкине и других однополчанах. О предшественнике, первом командире полка В. П. Иванове, не упомянуто вовсе. В полку, "как в каждой семье, были свои традиции, привычки, а порой и разногласия. Но выше всего всегда оставалась наша боевая работа". Слова, слова, слова...

Г. Г. Голубев вспоминает, как много лет спустя в Киеве на одном из приёмов, посвящённых Дню Победы, к нему подошёл Н. В. Исаев и попросил поговорить с Покрышкиным: "Пусть он меня уже реабилитирует, простит..." Александр Иванович выслушал ведомого и сказал: "А что он, сам не может подойти?" Разговор не состоялся...

А. И. Покрышкин (слева) и Г. Г. Голубев. Зима 1944 - 1945 годов.

Летом 1944 года дивизия Покрышкина переходит в подчинение командующего 2-й Воздушной армией генерала С. А. Красовского. В Львовско - Сандомирской операции (13 июля - 29 августа) дивизия Покрышкина всегда на острие удара. Войска 1-го Украинского фронта в этой стратегической операции разгромили группу армий "Северная Украина", освободили вместе с войсками 4-го Украинского фронта Западную Украину и совместно с 1-м Белорусским фронтом юго - восточные районы Польши. На западных берегах Вислы был захвачен крупный Сандомирский плацдарм.

14 июля, когда был сбит и тяжело ранен Борис Глинка, Покрышкин срочно прибывает в 16-й Гвардейский полк. В такие моменты комдив считал своей обязанностью личным боевым вылетом "сгладить психологическое воздействие", вызванное ранением такого аса и Героя, как Б. Б. Глинка. Покрышкин после разбора допущенных ошибок ведёт ударную восьмёрку, обеспечивает его действия четвёрка Андрея Труда.

Для атаки группы из 40 самолётов Ju-87 и Hs-129 в сопровождении FW-190 ведущий применяет лобовую атаку. В этом бою на "Аэрокобре" Покрышкина отказал радиоприёмник. Однако комдив решает продолжать вылет, поскольку "моё возвращение внесёт дезорганизацию". Проскочив в круг немецких самолётов, маневрируя, Покрышкин сбивает 2 "Юнкерса" и "Хеншель", ещё один Ju-87 подбит. Чуть выше крыла его "Аэрокобры" проходит пушечная очередь "Фокке - Вульфа".

За бои на Сандомирском плацдарме 9-я Гвардейская Мариупольская истребительная авиадивизия была награждена орденом Богдана Хмельницкого. 16-му Гвардейскому полку присвоено почётное наименование - "Сандомирский".

В августе 1944 года полки 9-й Гвардейской авиадивизии базировались уже на аэродромах вблизи Вислы. Отсюда было недалеко и до Берлина. Лётчики дивизии готовились к решительному штурму столицы Германии.

19 августа 1944 года за образцовое выполнение боевых заданий командования, мужество, отвагу и геройство, проявленные в борьбе с немецко - фашистскими захватчиками, Указом Президиума Верховного Совета СССР Гвардии подполковник Покрышкин Александр Иванович был награждён третьей медалью "Золотая Звезда". Он стал первым в стране трижды Героем Советского Союза.

Эта весть застала его на полевом аэродроме. Вот что писал корреспондент "Правды" Натан Рыбак в номере от 20 августа 1944 года:

"С каждым днём ширится боевая слава Покрышкина, увеличивается число сбитых им самолётов. Но он не успокаивается. Кропотливо и внимательно изучает он поведение противника, детально разбирает каждый бой, вычерчивает схемы, вникая в подробности собственной работы и действий каждого ведомого... Так оттачивается мастерство, так рождается непоколебимая вера в свои силы. Теперь на боевом счету Александра Покрышкина 59 уничтоженных фашистских самолётов!

Когда победа войдёт в каждый дом, мы будем помнить, что обретена она в жестоких сражениях с коварным и сильным врагом. И будем помнить, что за победу славно сражался и Александр Покрышкин, наш замечательный сокол".

До конца войны Александр Иванович оставался единственным трижды Героем Советского Союза. Георгий Константинович Жуков был награждён третьей медалью "Золотая Звезда" 1 июня 1945 года, а Иван Никитович Кожедуб 18 августа того же победного года.

На рассвете 12 января началась стратегическая Висло - Одерская операция. После колоссальной силы артподготовки войска 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов пошли вперёд. Под могучими ударами рушились рассчитанные Гитлером на тысячелетие опоры "Третьего рейха". Ставка Верховного Главнокомандования планировала это наступление на 20 Января, но сроки были изменены по просьбе союзников, которых немцы потрясли своим последним натиском в Арденнах в декабре 1944 - январе 1945-го...

Европейская сырая, неуютная зима сменялась весенними туманами и распутицей. Нелётная погода какое-то время не позволяла развернуться во всю мощь советской авиации. На боевые вылеты направлялись только "старики", опытные лётчики. В первый день наступления был подбит зениткой один из любимых учеников Покрышкина - командир 1-й эскадрильи 16-го Гвардейского авиаполка Гвардии капитан Виктор Иванович Жердёв. Тяжело раненный, он немного не долетел до своих... Отступавшие немецкие пехотинцы сорвали с лётчика гимнастёрку с орденами, закололи его ножами... Было "старику", одному из лучших асов дивизии, 25 лет... Прощаясь с Жердёвым, Александр Иванович второй раз за всю войну, как и на похоронах Александра Клубова, не смог сдержать слёз.

9-я Гвардейская дивизия прикрывала в Висло - Одерской и Берлинской операциях 3-ю Гвардейскую танковую армию П. С. Рыбалко, 5-ю Гвардейскую армию А. С. Жадова, 52-ю армию К. А. Коротеева, 4-ю Гвардейскую танковую армии Д. Д. Лелюшенко.

Покрышкин продолжает участвовать в боевых вылетах. 16 января с ходу, с набором высоты, атаковал и сбил пикировщик Ju-87.

В одной из штурмовок отказывает оружие, но отвернуть от зенитной батареи уже нельзя - сразу собьют в упор. Лётчик подавляет зенитчиков психологически, пикируя на батарею почти до самой земли. Инженер Копылов спрашивает - как в вырезах кока винта могли оказаться иглы сосновой хвои?

В феврале 1945 года, не имея нормальных аэродромов для базирования дивизии, Покрышкин решил использовать часть автострады Бреслау - Берлин. Со своим ведомым Г. Голубевым, он первым осуществил посадку на полосу шоссе, ширина которого была на 3 метра уже размаха крыльев "Аэрокобры". Это был единственный случай в истории мировой авиации, когда целая истребительная авиадивизия в течение полутора месяцев успешно действовала с участка обыкновенной автострады, не имея при этом ни одной аварии.

Илья Давидович Гурвиц, в 1944 - 1945 годах механик по электро - и радиооборудованию самолёта А. И. Покрышкина, после войны вспоминал:

"Нашему комдиву летать запрещали, но могу подтвердить как механик звена управления, он летал регулярно, до последних дней войны. Игнорировал он этот запрет!.. Когда воздушных боёв стало немного, Покрышкин приказал смонтировать на "Кобрах" держатели для 100-килограммовой бомбы. Сам штурмовал и бомбил..."

Продолжая летать во главе групп лётчиков своей дивизии, Покрышкин последние боевые вылеты совершил уже над Берлином. К концу войны он совершил более 650 боевых вылетов и участвуя в 156 воздушных боях, официально сбил 53 вражеских самолёта лично и 6 - в составе группы. [ М. Ю. Быков в своих исследованиях указывает на 46 личных и 6 групповых побед лётчика. ] В военно - исторической и мемуарной литературе встречаются предположения о значительно большем количестве фактически одержанных им побед - 72, 90, более 100.

Так, Новосибирские исследователи очень скрупулёзно изучили всю боевую деятельность своего великого земляка: проанализировали его дневники, боевые документы полка, воспоминания соратников, прочие источники. И пришли к выводу, что А. И. Покрышкин за время войны сбил 94 вражеских самолёта (36 Mе-109, 23 Ju-87, 18 Ju-88, 4 Mе-110, 4 Hs-126, 4 Ju-52, 3 FW-190, 1 Hs-129, 1 Fi-156), подбил 19 и ещё 3 сжёг на земле.

Как бы то ни было, наверное, как ни у кого другого, официальные результаты его боевой работы были занижены, чему есть ряд как объективных, так и субъективных причин.

Когда летом 1945 года Покрышкину предложили поступить в академию ВВС, он со свойственной ему решимостью отказался и попросил направить его в Военную академию имени М. В. Фрунзе, где он мог получить более широкие знания. Многим запомнился эпизод, когда в практических орудийных стрельбах тремя снарядами А. Покрышкин с В. Лавриненковым достигли абсолютного результата. Никто из сдававших тогда зачёт, а среди экзаменуемых были и опытные артиллеристы, не смог повторить их успеха. Академию ас окончил в 1948 году с золотой медалью.

После окончания академии Покрышкин был назначен заместителем командира корпуса в Ржев... Только через год трижды Герой с женой и двумя маленькими детьми получил, наконец, квартиру в одном из 100 привезённых сюда финских домиков...

Когда в конце 1950 года под одним из домов был найден склад старых боеприпасов, а ждать сапёров было опасно, он, выстроив цепочку, первым спрыгнул в яму и начал разбирать кладку ржавых снарядов. Бесстрашным рыцарем боевой лётчик оставался всю жизнь.

Лишь в 1953 году Покрышкин получил Генеральское звание и через год был назначен в Ростов - на - Дону заместителем командующего Воздушной армией. Окончив с отличием академию Генерального штаба, он стал командующим 8-й отдельной армией ПВО и пробыл в этой должности 10 лет. И во время учёбы в академии и позднее, до 1963 года, Александр Иванович летал практически на всех типах советских истребителей. Не обходилось и без происшествий. Одно из самых опасных случилось во время службы в Ростове, когда в ночном полёте, на большом удалении от аэродрома отказал авиагоризонт... Только огромный лётный опыт и специфическая "память пространства" помогли ему вернуться на аэродром и посадить машину.

В начале 1960-х годов он защитил диссертацию по применению сетевого планирования в войсках ПВО. Наверное, этот напряжённый аналитический труд помог ему перенести тяжесть расставания с небом. Командование своеобразно "оценило" новации, обобщённые в диссертации, наградив за них... сослуживца Покрышкина, имевшего о работе весьма общее представление.

В августе 1968 года он был назначен заместителем Главкома ПВО страны. Отношения с командующим - маршалом Батицким не сложились, и его служба в этой должности была особенно сложной. Когда представилась возможность, он решительно перешёл на работу в ДОСААФ, на должность председателя общества, и с энтузиазмом занялся военно - патриотической работой.

В своей жизни Александр Иванович с честью выдержал испытание "медными трубами" и сполна хлебнул горечи их оборотной стороны - зависти чиновников к славе народного Героя. Здесь и ПВО вместо ВВС, и задержанные на 10 лет Генеральские звёзды, и непрерывная череда командировок "у Батицкого". Он был "Заслуженным военным лётчиком Франции", но так и не стал, как не стал и Кожедуб, "Заслуженным военным лётчиком СССР"... Франция - родина рыцарства.

В декабре 1972 года Покрышкину было присвоено звание Маршала авиации. Однажды он позвонил в ЦК и попросил отставки. Там возражали, уговаривали, предлагали варианты, но он ушёл со своей последней должности сам. Он умер 13 ноября 1985 года на руках своей безутешной Марии после нескольких дней беспамятства, когда в бреду звал в атаку друзей, предостерегал их об опасности, вновь настигал ненавистного врага...

* * *

В 1986 году Мария Кузьминична Покрышкина получила письмо, написанное утром 22 июня, в 45-ю годовщину начала войны. Автором письма был Борис Иванович Колесников, боевой товарищ Александра Ивановича по 1941 - 1942 годам, лётчик - истребитель братских 4-го, а затем 170-го полков. В этом и последующих письмах в последний год своей жизни ветеран вспоминал первый военный год. С Покрышкиным после 1943 года Колесникову встретиться не пришлось, он воевал на других фронтах, был награждён несколькими боевыми орденами. После войны получил тяжёлые травмы при аварии на аэродроме, стал инвалидом, напоминать о себе товарищу, ставшему трижды Героем, не стал. Написал его жене, которую увидел уже после смерти Александра Ивановича в одной из телепередач. Письма майора в отставке, котoрые хранила М. К. Покрышкина, сложились во вдохновенную поэму о лётчиках первого года войны. Статью о А. И. Покрышкине хочется завершить строками письма друга - очевидца ратного подвига Александра Ивановича, ничего не меняя в его стиле.

"Для нас, тех, кто дрался в небе войны, вопрос "кто чего стоит" решался просто: война была жестокая, кровавая, и она как на ладони, несравненно яснее, чем в обычной жизни, высвечивала внутреннее содержание человека и прямо отвечала на этот вопрос. Для нас, лётчиков, было ясно, чего стоит Саша Покрышкин, когда он ещё не был прославлен, знаменит, а был равным среди равных, внимательным и заботливым о более молодых. Мы видели его надёжность в любом боевом вылете, самоотверженность, настойчивость и всегда были уверены в том, что в бою Саша никого и никогда не бросит, не подведёт, как бы ни было сложно и тяжело. Это для лётчиков главное, и в этом весь Покрышкин!

У войны другие масштабы, другое измерение времени. Первые тяжелейшие годы войны так сблизили нас с лётчиками братского 55-го полка, дали такую возможность познать друг друга, что в мирное время для этого нужны годы...

Мы с ним в 1941 - 1942 годах были равны по должности, по званию, это значило - парашют на спину, кабина, сектор газа и понеслись в неизвестность, частенько по необдуманному, без учёта наших возможностей, приказанию свыше, а кто был этот "свыше", Саша Вам, наверное, рассказывал.

В боевой вылет мы вкладывали всю душу, всё старание, всё умение, трудились, образно говоря, до "седьмого пота" под огнём зениток, "Мессов", а комдив нас нещадно "гонял", считая себя безупречным в отданных им приказах и указаниях, а приказы и указания были не те и не соответствовали сложившейся фронтовой обстановке. Доставалось нам ещё и за то, что Александр Покрышкин, Анатолий Морозов, Борис Колесников слишком рьяно в прямых дебатах с комдивом отстаивали справедливость и своё мнение.

У комдива были только свои "принципы", безграничная власть и высокое воинское звание, а у нас на петлицах только по три "кубаря" старших лейтенантов, но имелся уже приобретённый и испытанный, грубо говоря, на своей шкуре, опыт и знание боевой работы. Толя Морозов, который часто был ведущим, при таких дебатах с комдивом прямо говорил ему: "Товарищ командир дивизии, для вас всё не так, всё не этак, слетайте с нами хотя бы один разок и покажите, как надо - мы вас, гарантирую, надёжно прикроем". Здесь комдив глубокомысленно замолкал - на "МиГе" он не летал, и, видимо, в небо войны не рвался, хотя и был достаточно молод.

Журналист Юрий Александрович Марчук, видимо, близко познакомившийся и встречавшийся с нашим бывшим комдивом, о котором, я думаю, Вы достаточно много наслышаны от Саши, в одном из писем поставил мне вопрос: "Почему А. И. Покрышкин так неуважительно и не с лейтенантских ли позиций в своей книге "Небо войны" отзывается о комдиве?" Хотя Саша, как мне думается, по своей тактичности, даже и не назвал в книге фамилию комдива...

Вспомнил всё, и возмутилась моя душа, написал Марчуку прямо, не закругляя острых углов: нет, Юрий Александрович, не с лейтенантских позиций писал А. И. Покрышкин книгу "Небо войны", а с позиций зрелого, опытного лётчика и командира, всё испытавшего в боях. А что касается уважения, Юрий Александрович, его надо заслужить, а уважать только за чины и ранги мы, лётчики, не умели и не хотели. Слишком много мы встретили в годы войны нелетавших начальников, распоряжавшихся судьбами лётчиков, и это было не в нашу пользу и не для пользы дела.

Дорогой ценой мы добились Победы, и в книгах о войне должна быть только истина!

Мы знали истинную цену своей профессии военного лётчика и навсегда остались непримиримыми к несправедливости, произволу, которые допускали к нам люди, не знавшие, что такое настоящий полёт, боевой вылет, лётная жизнь, боевая работа.

Силён был наш "Кармен" (Герой Советского Союза Афанасий Карманов, 22 - 23 июня 1941 года, сбивший 5 самолётов) в воздухе, и я Вам прямо скажу - у Карманова и Покрышкина было много общего - они летали как-то особенно свободно, расковано и удивительно целенаправленно, дерзко, смело, но обдуманно. Так нелепо, так обидно погиб "Кармен", так рвался он в небо войны, а повоевать смог только одни сутки. Многое бы он мог сделать, но погиб, а Саша "родился в рубашке"... Вы же, Мария Кузьминична, понимаете - ото всех, по кому мы направляли сноп пулемётного, а потом и пушечного огня, мы тоже получали, и в большинстве случаев даже большую, сдачу свинца.

Я как бы заново в памяти прошёл тот тернистый и ни с чем не сравнимый путь от Прута до предгорий Кавказа... Попали даже в Закавказье. Помню, в тех местах Саша, кажется, с Комосой ведут на поводке собачонку. Встретились, заулыбались мне через грусть и обиду: "Ну, что, довоевались?" А потом с Кубани начался наш путь, и тоже долгий и тоже тернистый, к Победе.

Последняя памятная для меня встреча была на Кубани, в мае 1943 года. Встретилось нас всего 3 ветерана из тех, кто взлетел в небо Молдавии в июне 1941-го. Саша Покрышкин, Пал Палыч Крюков и я.

В книге "Небо войны" Саша более половины страниц посвятил боевой работе 1941 - 1942 годов и боевым друзьям своего полка тех лет. В каждой строчке чувствуется, как это было для него памятно и дорого. Памятно и дорого это и для меня.

Лётчики, за редким исключением, как Исаев и ему подобные типы, это - особый народ, особое племя. И дружба у нас особая, долгая, крепкая и надёжная. И время у нас идёт по своим лётным часам. Для кого-то год - три мало, а для лётчиков это уже много, чтобы творить что-то необычное, недоступное другим. Риск, спаянность, взаимовыручка порождают и особую дружбу.

Забыл я многих сослуживцев, с кем работал, общался в послевоенные годы, а вот лётчиков всех полков, с кем летал, помню всех, большинство и по имени, а их наберётся более 200 летунов. Помню более 100 курсантов, с кем учился в лётной школе.

Зависть - это свойство мелких людишек. И у меня, у всех его надёжных боевых друзей навсегда осталась гордость за него. Я был рад, что наш лётчик, наш Сашка Покрышкин, не обижайтесь за это имя, мы так по-товарищески называли его, вышедший из нашей гущи, прославился сам и прославил истребительную авиацию непревзойдёнными подвигами в небе войны.

Мы, хотя теперь и бывшие лётчики - психологи, приглядывались и определяли, чего стоит командир, который нами командует. Александр Иванович дал очень точную и справедливую оценку тем, кто с ним летал, и тем, кто им командовал. Стали расти по служебной лестнице - уже были обязаны знать, чем дышит, чего стоит наш подчинённый лётчик, и здесь ошибаться просто не имели права - на карту ставилась жизнь.

Прошли годы, и для молодёжи, журналистов как-то всё сконцентрировалось в одном - Покрышкин и 59 сбитых им самолётов... Глубоко оценить, что сделал Покрышкин в годы войны, трудно, для этого надо прочувствовать самому, всё испытать, всё пережить. Я в какой-то степени это испытал и имею право оценить всё величие и значение подвига Александра Ивановича Покрышкина. Лично я считал и считаю, что Саша Покрышкин был и остался ни с кем не сравнимым лётчиком неба войны... Кожедуб и другие асы пришли на фронт в другое время, с другой техникой, с нерастраченными силами... У меня и сейчас не укладывается в мыслях, как мы могли выстоять - вылет за вылетом, малыми группами и даже по одному, штурмовки аэродромов, бесчисленных колонн, переправ, крепко прикрытых зенитным огнём и истребителями противника...

С Кубани Покрышкин сделал такой рывок, что и я удивляюсь, сколько у него осталось сил, боевого задора. И ещё за что я его очень ценю - став командиром полка, дивизии, он продолжал летать, драться, показывая личный пример своим лётчикам в боях, и в этом он ни с кем не сравним.

Саша был художником особого лётного рисунка воздушного боя и точного молниеносного огня. И я вправе назвать его лётчиком - истребителем № 1.

Не могу, не хочу преуменьшать заслуги других лётчиков и даже свои в полётах и Победе, но Сашин вклад я ценю особенно высоко, он сделал больше каждого из нас...

Вернись к нам наша молодость, и, я не сомневаюсь, все мы - Саша Покрышкин, Толя Морозов и все дорогие для меня ребята профессию лётчика - истребителя не поменяли бы ни на какую другую, хотя лётная работа со многими поступила жестоко. Но были молодость, энтузиазм, стремление к необычному, стремление к небу, его просторам.

Закончил писать и вспомнил - завтра 22 июня. В день 45-летия этой чёрной даты я написал Вам своё первое письмо. От всей души желаю, чтобы для Ваших внуков не повторилось то, что испытали мы и наше поколение".

Список известных побед Гвардии полковника А. И. Покрышкина:
(Из книги М. Ю. Быкова - "Победы сталинских соколов". Издательство "ЯУЗА - ЭКСМО", 2008 год.)

№ п / п	Д а т а	Сбитые самолёты	Место воздушного боя (одержанной победы)	Свои самолёты
1	26.06.1941 г.	1 Ме-109	Яссы - Стефанешты	МиГ-3, И-16, Як-1, Р-39 "Аэрокобра".
2	03.07.1941 г.	1 PZL-24	Страшены
3	05.07.1941 г.	1 Hs-126 (в паре - 1 / 2)	южнее Бельцы
4	09.07.1942 г.	1 Ме-109	Берестовая
5	02.08.1942 г.	1 Ме-110 (в группе - 2 / 5)	Ново - Михайловская
6	09.04.1943 г.	1 Ме-109	Крымская - Абинская
7	12.04.1943 г.	1 Ме-109	восточнее Троицкая
8		2 Ме-109	восточнее Абинская
9	15.04.1943 г.	1 Ме-109	Гостогаевский - Семенцовский
10	16.04.1943 г.	1 Ме-109	южнее Холмская
11	20.04.1943 г.	1 Ме-109	юго - западнее Цемесская бухта
12	21.04.1943 г.	1 Ме-109	Цемесская бухта
13	24.04.1943 г.	1 Ме-109	южнее совхоза Мысхако
14	30.04.1943 г.	1 Ме-109	восточнее Ахтырская
15	04.05.1943 г.	2 Ju-87	Нижнебаканская
16		1 Ме-109	южнее Семенцовский
17	05.05.1943 г.	1 Ме-109	южнее Нижнебаканская
18	06.05.1943 г.	1 Ме-109	южнее Нижнебаканская
19	08.05.1943 г.	1 Ju-87	западнее Нижнебаканская
20		1 Ме-109	Молдаванское
21	14.05.1943 г.	1 Ju-87	западнее Нижнебаканская
22	29.05.1943 г.	1 Ju-88	Варениковская
23	31.05.1943 г.	1 Ме-109	Крымская
24	14.06.1943 г.	1 Ме-109	севернее Колобатка
25		1 Ме-109	северо - западнее Славянская
26	22.07.1943 г.	1 Ме-109	юго - западнее Киевское
27	23.07.1943 г.	1 Ме-109	Калиновский-1
28	17.08.1943 г.	1 Ju-88	Краматорская - Балбасовка
29	22.08.1943 г.	1 Ме-109	Успенская
30	23.08.1943 г.	1 Ju-87	северо - западнее Артемовка
31	19.09.1943 г.	1 Ju-88	восточнее Терпение
32	21.09.1943 г.	2 Ju-87	северо - восточнее Большой Токмак
33		1 Ju-88	севернее Большой Токмак
34		1 Ju-88	юго - западнее Мелочанск
35	07.10.1943 г.	1 Ju-88	западная окраина Тамбовка
36	05.11.1943 г.	1 Ju-52	упал в Чёрное море
37	06.11.1943 г.	1 Ju-52	упал в Чёрное море
38	19.11.1943 г.	1 Ju-52	южнее Тендеровская коса
39	28.11.1943 г.	1 Ju-87	восточнее острова Русский
40	16.12.1943 г.	1 "Шторх"	юго - западнее Калиновка
41	16.07.1944 г.	1 Ju-87	западнее Тобулев
42		1 Ju-87	западнее Сушно
Всего сбитых самолётов - 46 + 6 [ 43 + 3 ]; боевых вылетов - более 650; воздушных боёв - около 140.