Весь конец XVII и начало XVIII века Россия и Турция вели беспрерывные войны. Если Россия рвалась к побережью Чёрного моря, то Османская империя, для которой Чёрное море было внутренним озером, пускать её туда не хотела. Урегулировать этот спор помог Ясский мирный договор, подписанный представителями двух империй по окончании русско-турецкой войны 1787–1791 годов. А поставить жирную точку в этом конфликте сумел командующий Черноморским флотом контр-адмирал Фёдор Ушаков, давший противнику решительный бой у мыса Калиакрия 31 июля 1791 года.
Накануне и в начале войны
К началу очередной русско-турецкой войны (1787–1791) сложилась следующая ситуация. В 1783 году Россия ликвидировала Крымское ханство и заняла полуостров Крым. Новоприсоединённые владения стали называть Тавридой. Фаворит императрицы Григорий Александрович Потёмкин, светлейший князь Таврический, должен был заботиться о заселении этих земель, развитии экономики, строительстве городов, портов и крепостей. Русские начали создавать в Чёрном море флот, главной базой которого стал Севастополь.
24 июля (4 августа по новому стилю) 1783 года был заключён договор о покровительстве и верховной власти России с объединённым грузинским царством Картли-Кахети, согласно которому Восточная Грузия перешла под протекторат России. Договор резко ослабил позиции Персии и Турции в Закавказье, формально уничтожив их притязания на Восточную Грузию.
В 1787 году императрица Екатерина II в сопровождении представителей иностранных дворов и своего союзника, императора Священной Римской империи Иосифа II, совершила триумфальную поездку по Крыму. Это событие всколыхнуло общественное мнение в Стамбуле. На пустом месте возникали дикие слухи: мол, императрица желает уничтожить Османскую империю и создать на её обломках Византию, в цари которой уже прочили внука Екатерины Константина. На месте Валахии якобы предполагалось создать королевство Дакия, где править станет Потёмкин. Австрии в компенсацию за участие в войне будут отданы Босния и Далмация, а Венеции - Морея, Кипр и Крит.
Реваншистские настроения в Стамбуле подпитывало заявление британского посла о том, что Британия поддержит Османскую империю, если та начнёт войну против России. В том же году Турция, пользуясь поддержкой Великобритании, Франции и Пруссии, выдвинула Российской империи ультиматум, требуя восстановить вассалитет Крымского ханства и Грузии. Также Османская империя добивалась от России разрешения на досмотр кораблей, проходящих через проливы Босфор и Дарданеллы . 13 августа 1787 года Турция, получив отказ, объявила России войну.
Война оказалась неудачной для инициатора: османский десант был отбит под Кинбурном , русские войска взяли Очаков, Бендеры и Хотин , разгромили мусульман при Рымнике и Фокштанах, а в 1790 году под командованием Суворова штурмовали и захватили сильнейшую крепость Измаил . На море турки потерпели поражение от парусного и гребного флотов Российской империи в Лимане, у Фидониси, в Керченском проливе и у мыса Тендра . Русские захватили инициативу и уверенно шли к победе.
Османский флот готовится к делу
Чтобы переломить ситуацию на море, с конца апреля 1790 года османский флот был увеличен и уже через год насчитывал 19 линейных кораблей, 17 фрегатов и 43 мелких судна. В 1791 году здесь появились моряки из Северной Африки. У русских историков бытует мнение, что прибыли эскадры кораблей из Алжира, Туниса, Марокко и т.д., однако это в корне неверно. Самый большой в Северной Африке флот, алжирский, в 1787–1790 годах имел аж девять шебек (вооружение кораблей насчитывало от 10 до 36 лёгких пушек) и целых два гребных галиота. При этом в 1790 году вооружены было лишь четыре небольших судна, на которых всегонаходилось 36 орудий. Один фрегат строился, а ещё два обещал султан. Остальные «флоты» Северной Африки были меньше алжирского. Лишь в 1792 году эскадра алжирских судов отправилась в Стамбул. Впрочем, в составе флота 1791 года упоминаются две алжирские и одна тунисская шебека.
Обратиться за помощью к африканцам султана вынудили большие потери и дезертирство в экипажах османских кораблей в 1788–1790 годах. Турки пошли на этот шаг только из-за острой необходимости: африканские корсары были плохо дисциплинированы, действовали самовольно, часто бунтовали и убивали своих офицеров.
В начале мая 1791 года мусульманский флот: 20 кораблей, 25 фрегатов, шесть шебек, пять бомбардирских судов, десять кирлангичей и 15 транспортов - вышел в море. Он должен был доставить подкрепления к обложенной русскими войсками Анапе и не позволить заблокировать эту крепость со стороны моря. В июне русский Черноморский флот получил от осаждавшего Анапу генерала Гудовича сообщение о том, что у Днестровского лимана появился большой турецкий флот. 10 июня контр-адмирал Фёдор Фёдорович Ушаков вывел в море эскадру: 16 кораблей, два фрегата, три бомбардирских корабля, девять крейсерских судов, 13 бригантин и три брандера. Ну а дальше начинается самое интересное.
Дело в том, что наш читатель знаком во всех подробностях только с русской версией дальнейших событий. Турецкие источники в исследованиях либо игнорировались полностью, либо были недоступны. Теперь же появилась возможность с ними ознакомиться. Поэтому далее мы будем приводить две версии событий. Турецкая основана на книгах историков Идриса Бостана, Тунджа Зорлу и Али Ризы Исипека, а русские данные базируются на документах из МИРФ (Материалы для истории русского флота в 17 томах), книгах Владимира Овчинникова, Роджера Чарльза Андерсона и статьях из «Морского Атласа».
Встреча двух флотов
Согласно русской версии, 11 июня 1791 года Ушаков заметил неприятельский флот у мыса Айя на южном берегу Крыма. Турки сражения не приняли и взяли курс на юг. Ушаков гнался за ними четыре дня, но так и не настиг. По данным турецкого историка Исипека, обе стороны начали готовиться к бою, однако им помешал полный штиль, длившийся четыре дня. Потом ветер задул со стороны русских. Ушаков оценил силы противника в 18 линейных кораблей, десять тяжёлых и семь лёгких фрегатов, а также 22 мелких судна - всего 57 единиц. Контр-адмирал имел возможность сблизиться с османами, но не рискнул. Своё решение русский командующий объяснял тем, что после четырёхдневной погони имел всего десять линкоров из шестнадцати (шесть были отнесены мористее из-за поломок в рангоуте и обросших днищ). Турки считают, что флот русских оказался разбросан, тогда как османский держался компактно, что и заставило Ушакова отступить.
16 июня русские вернулись в Севастополь. Ушаков отписался Потёмкину о походе, сообщив, что через пять–семь дней он исправит повреждения и снова выйдет на поиски противника. Ремонт меж тем затянулся на месяц. 23 июля граф Войнович, главнокомандующий Черноморским флотом и портом Севастополь, был отправлен в отставку. Ушаков стал полновластным руководителем не только эскадры, но и всего флота. 29 июля он рапортовал Потёмкину, что ремонт кораблей завершён и он готов выйти в море. Утром 16 линейных кораблей, два бомбардирских судна, два фрегата, один брандер, одно репитичное судно и 17 крейсерских судов покинули порт и направились на поиски османского флота.
Состав эскадры Ушакова:
|
Наименование |
Пушки |
Примечания |
|
«Рождество Христово» |
Флаг контр-адмирала Ушакова |
|
|
«Иоанн Предтеча» |
||
|
«Мария Магдалина» |
Флаг бригадира Голенкина |
|
|
«Святой Владимир» |
Флаг капитана бригадирского ранга Пустошкина |
|
|
«Святой Павел» |
||
|
«Преображение Господне» |
||
|
«Святой Георгий Победоносец» |
||
|
«Святой Александр Невский» |
||
|
«Святой Андрей Первозванный» |
||
|
«Святой Иоанн Богослов» |
||
|
«Святой Пётр Апостол» |
||
|
«Царь Константин» |
||
|
«Феодор Стратилат» |
||
|
«Святой Леонтий Мученик» |
||
|
«Навархия Вознесение Господне» |
||
|
«Святой Николай» |
||
|
«Святой Нестор Преподобный» |
||
|
«Макроплия Святого Марка» |
||
|
Одно репитичное судно, два бомбардирских корабля, 17 крейсерских судов |
||
Турки после манёвров в июне отошли к мысу Калиакрия на современном болгарском побережье Чёрного моря, где бросили якорь. В полдень 31 июля Ушаков обнаружил турецкий флот. Османами командовал капудан-паша Гиритли Хуссейн, а его помощником, главным «патрона», был назначен алжирский адмирал Сейди-Али (в русских источниках Саид-Али).
Состав османской эскадры:
|
Наименование |
Пушки (примерное количество по данным турецких историков) |
Примечания |
|
Линейные корабли и поставленные в линию |
||
|
«Муккаддиме-и Нусрет» |
Флаг Сейди-Али |
|
|
«Бахр-и Зафер» |
Флаг капудан-паши Гиритли Хуссейна |
|
|
«Анка-йи Бахри» |
||
|
«Фейз-и Худа» |
Флаг турецкого «патрона» (вице-адмирала) |
|
|
«Нювид-и Фюттух» |
Флаг турецкого «рийале» (контр-адмирала) |
|
|
«Хилал-и Зафер» |
||
|
«Фетхуль-Феттах» |
||
|
«Месудийе» |
||
|
«Инайет-и Хакк» |
||
|
«Укаб-и Бахри» |
||
|
«Бед-и Нусрет» |
||
|
«Бурдж-и Зафер» |
Флаг «патрона Тунус» (тунисского вице-адмирала) |
|
|
«Шехбаз-и Бахри» |
||
|
«Тевфик-уль Илах» |
||
|
«Фатих-и Бахри» |
Флаг «Рийале Джезаир» (алжирского контр-адмирала) |
|
|
«Бешир-и Зафер» |
||
|
«Феда-и Нусрет» |
Зафрахтованный корабль |
|
|
«Умман-и Бахри» |
Зафрахтованный корабль |
|
|
«Келем-Бахри» |
Приватир, Флаг «патрона Джезаир» (Алжирского вице-адмирала) |
|
|
«Тунус Ибрагим-капудан» |
Приватир с тунисским экипажем |
|
|
Фрегаты и приватиры |
||
|
«Булад-и Бахри» |
||
|
«Джейран-и Бахри» |
||
|
«Дад-и Хакк» |
||
|
«Мазхар-и Саадет» |
||
|
«Мазхар-и Хидайет» |
||
|
«Баис-и Нусрет» |
||
|
«Тевфик-и Худа» |
||
|
«Хедийе-и Хакими Фас» |
||
|
«Рехбер-и Нусрет» |
||
|
«Хедийе-и Девлет» |
||
|
«Бидает-уль Фютух» |
||
|
«Неджм-и Зафер» |
||
|
«Саййад-и Бахри» |
||
|
«Берид-и Фютух» |
||
|
«Кайд-и Зафер» |
||
|
«Каплан-Башлы» |
||
|
«Пейк-и Нусрет» |
||
|
«Туджар» |
Фирката (фрегат; употреблялось в значении каперского или крейсерского судна, то есть корабля, предназначенного для разбоя и каперства) |
|
|
«Эски Москов актармаси» |
||
|
«Мидилли» |
||
|
«Ени Тылсым-Бахри» |
Бомбардирский корабль |
|
|
«Берк-и Хафиз» |
Бомбардирский корабль |
|
|
«Рад-и Бахри» |
Бомбардирский корабль |
|
|
«Шихаб-и Хафиз» |
Бомбардирский корабль |
|
|
«Сагир кучук» |
Бомбардирский корабль |
|
|
Алжирская и тунисская эскадры шебек |
||
|
«Пейк-и Зафер» |
||
|
«Хисн-и Газат» |
||
|
«Мерих-и Бахри» |
||
|
«Тунус Рийале» |
Тунисская шебека |
|
|
«Джезайир Патрона» |
Алжирская шебека |
|
|
«Джезайир Рийале» |
Алжирская шебека |
|
|
Пять бомбардирских судов, десять кирлангичей, 15 мелких судов |
||
Турецкая эскадра
Первое, что бросается в глаза в приведённом списке, - слишком большое собрание судов разного ранга и разной боевой ценности, сдобренное к тому же большим количеством иррегулярных экипажей, которые конфликтовали с регулярными моряками: берберийские пираты были шиитами, тогда как основное население Османской империи, из которого комплектовался флот, придерживалось суннизма. Сами турки оценивают свою эскадру в 20 кораблей, 25 фрегатов, шесть шебек, пять бомбардирских судов, десять кирлангичей и 15 транспортов, тогда как Ушаков в рапорте Потёмкину от 5 августа 1791 года сообщал о 18 кораблях, 17 фрегатах и множестве мелких судов. В принципе, разночтения особого нет, если учесть, что «Келем-Бахри» и «Тунус Ибрагим-капудан» турки относят к линкорам, хотя, скорее всего, это были зафрахтованные большие турецкие частные корабли.
Безусловно, самыми сильными в турецкой эскадре были 74-пушечный «Муккаддиме-и Нусрет» и 72- или 82-пушечный «Бахр-и Зафер». Первый из упомянутых линейных кораблей, построенный французскими кораблестроителями по французским же чертежам, был спущен на воду в Стамбуле в 1787 году. Это был стандартный 74-пушеник, двухдечный корабль со, скорее всего, стандартным вооружением данного типа линкоров. Второй, «Бахр-и Зафер», был совершенно новым кораблём, спущенным на воду в 1789 году. Его размерения - прежде всего длина по килю, приводимая в турецких источниках как равная 42 м, - почему-то были меньше «Муккаддиме-и Нусрет» (длина по килю 45,1 м) и соответствовали длине стандартного турецкого 72-пушечника. К примеру, 72-пушечный «Фейз-и Худа», построенный в 1789 году в Синопе, и «Анка-йи Бахри» имели длину 41,7 м. Это позволяет предположить, что «Бахр-и Зафер» был всё же либо 72-пушечником, либо его перегрузили пушками, сделав 82-пушечным флагманским кораблём.
Из фрегатов только первые шесть несли штатное вооружение, остальные же имели от 20 до 30 пушек. В общем, несмотря на большое количество кораблей, реальная сила эскадры Хуссейна и Сейди-Али была маленькой.
Однако вернёмся к описанию сражения. Дул северный ветер. Ушаков шёл в бакштаг на запад в трёх походных колоннах. Турки стояли за мысом Калиакрия в трёх колоннах с юго-востока на северо-запад.
Сражение при Калиакрии: русская версия
Контр-адмирал Ушаков не стал перестраиваться в линию. В 14:45, миновав мыс Калиакрия, он провёл свои колонны между турецкими батареями на побережье и стоявшим ещё на якоре османским флотом. Этот поступок поверг противника в панику. Некоторые турецкие корабли стали рубить канаты и вываливаться под ветер, пытаясь построить линию. Первым следовал «Муккаддиме-и Нусрет» Сейди-Али, за ним пытался держаться Хуссейн, но «Бахр-и Зафер» имел некомплект в экипаже и вскоре отстал. Ушаков на линейном корабле «Рождество Христово» прошёл перед носом у алжирца, дал продольный залп, повредил бушприт неприятеля, прошёл за корму и вдребезги разнёс его руль. Два следовавших за «Муккаддиме-и Нусрет» корабля прикрыли своего адмирала и помогли Сейди-Али уйти под ветер.
Вскоре подошли ещё несколько османских кораблей, и «Рождеству Христову» пришлось вести бой на оба борта с четырьмя линкорами. Постепенно в сражение вступали другие русские корабли: «Святой Александр Невский», «Иоанн Предтеча» и «Феодор Стратилат». «Навархия Вознесение Господне» под командованием Дмитрия Сенявина держался чуть поодаль, но бил полными залпами по трём неприятельским фрегатам. 66-пушечник «Мария Магдалина» сражался с двумя турецкими кораблями.
Около 15:15 Ушаков опять атаковал «Муккаддиме-и Нусрет», но тот смог уйти. Турки всё же выстроили линию. Русские к 16:30 также перестроились в кильватерную колонну, и бой разгорелся с новой силой. За это время «Рождество Христово» пытался выбить из линии и потопить «Муккаддиме-и Нусрет» - самый сильный корабль турецкого флота, который Ушаков посчитал флагманом («капудание»). К 20:30 на нём удалось сбить фор-стеньгу и грота-рей. Корабль Сейди-Али вывалился из линии, ушёл под защиту двух фрегатов и начал удаляться от места боя, тем самым дав сигнал остальным турецким кораблям бежать. Сам алжирский адмирал был тяжело ранен.
Увлёкшийся боем Ушаков очутился со своим кораблём в середине турецкого флота. Левым бортом он отбивался от двух больших фрегатов, а с кормы и правого борта его атаковали два турецких линкора. Но вскоре на выручку контр-адмиралу подошли отставшие передовые корабли «Святой Александр Невский», «Иоанн Предтеча» и «Феодор Стратилат». В 20:00 в сгущающейся темноте и дыму разбитая турецкая эскадра спешно покидала поле боя. В 20:30 дым окутал место сражения. Бой прекратился.
Сражение при Калиакрии: турецкая версия
Когда Ушаков обнаружил османский флот, дул неблагоприятный для турок северо-северо-восточный ветер. Хуссейн приказал рубить канаты. Однако Сейди-Али с тунисскими и алжирскими судами, не слушая приказов капудан-паши, сдрейфовал к югу и тем самым расколол флот на две группы. Хуссейн сразу подал корсару сигнал, приказывая ему вернуться и вместе атаковать противника. Однако Сейди-Али, следуя, скорее всего, излюбленной корсарской тактике, решил атаковать авангард Ушакова и отрезать его. Но оказалось, что русский авангард состоял из самых сильных судов, и вскоре Сейди-Али сам был окружён и отрезан от основных сил. Часть турецких кораблей пришла на помощь алжирцу и смогла спасти его, однако из-за необдуманного поступка «патрона» Хуссейна османский флот сломал боевой порядок.
К 15:00 турки смогли выстроить некоторое подобие линии. Хотя Ушаков с помощью Сейди-Али и разрезал османскую эскадру надвое, ни один из турецких кораблей не покинул место боя. Они отбили атаку русских, пусть и с большими потерями для себя. Сумерки развели флоты. Хуссейн приказал ремонтироваться и на следующий день продолжить бой, однако Сейди-Али и тут сыграл деструктивную роль.
«Муккаддиме-и Нусрет» был сильно повреждён, сам Сейди - тяжело ранен, потери убитыми и ранеными в экипаже составляли до трети команды. Капитан корабля, алжирец, самовольно взял курс на Константинополь. Примеру «патрона» последовали семь или восемь османских кораблей. Попытки Хуссейна сигналами остановить их и вернуть к эскадре просто игнорировались. Тем не менее капудан-паша планировал 1 августа с оставшимися кораблями атаковать русских, считая, что они также сильно повреждены после боя. Однако начавшийся шторм помешал этим планам. Турецкая эскадра взяла курс на Константинополь.
Султан Селим III, узнав результаты сражения, пришёл в ярость. В ответ на просьбу Хуссейна ещё раз вывести корабли в море он ответил:
«Мой командующий флотом и капитаны моих кораблей просто оскорбили меня. Я не ожидал от них такого поведения. Горе моему уважению, которое я к ним питал!»
Потёмкин, получив известие об этой победе, порвал уже подписанный договор и продиктовал туркам новый, более выгодный для России.
После сражения у Калиакрии Османская империя поняла, что война проиграна. К турецким представителям на мирных переговорах в Яссах срочно отправились курьеры с наказом подписывать с Россией перемирие на любых условиях. Османы, всерьёз опасаясь русских десантов, судорожно начали укреплять подходы к Босфору и крепостям Проливов.
Турецкое морское могущество было окончательно сломлено.
Когда мы вспоминаем морское сражение у мыса Калиакрия, история уводит нас в прошлое, и мы оказываемся в 1791 году.
Малыми силами
Чтобы понимать, насколько грандиозной была наша победа, надо иметь представление о том, какой мощью обладал противник. В распоряжении капитан-паши Гуссейна было 18 кораблей и 43 мелких судна, принадлежащих Алжиру, Триполитании, Тунису и Константинополю. Весь флот состоял из 16 кораблей, двух бомбардиров, двух фрегатов и 19 мелких суден. Возглавлял сражение у мыса Калиакрия полководец Ф. Ф.Ушаков.
Перед тем, как сделать остановку, пришлось попутешествовать по Черному морю. В июне корабли неприятеля показались у берегов Крыма около Балаклавы. Не имея сведений о том, что Анапа уже взята русскими, турецкий флот отправился в том направлении. Однако убедившись, что город занят, повернул обратно. В том же месяце на Дунае произошла битва, в которой турецкие войска были разгромлены. Но вражеский флот не оставлял надежды на победу. На их кораблях находилось огромное количество людей от 800 до 1500 на каждом. Турки надеялись на абордаж, а не на артиллерию.
Начало сражения
Неприятели стали на якорь около румелийского берега в районе Варны. Об этом Ушакову доложила разведка, и он принял решение вести в бой свою эскадру. Трудно представить, что всего несколько дней до этого наш флот не мог выйти в море. Возможно, эта задержка помогла русским оказаться в нужном месте и в нужное время. А произошла она из-за недостаточности снабжения и неподготовленности нескольких кораблей. Также еще не были получены сведения о том, где находятся корабли неприятеля. Ошибкой турецких войск было то, что они не смогли заранее узнать о том, что в их сторону движется противник. Если бы они вовремя выслали дозорный корабль, то сражение у мыса Калиакрия могло не состояться. К тому же, корабли противника были выстроены вдоль береговой линии и нападения с этой стороны они не ожидали, считая ее достаточно защищенной.
Хитрый маневр
Решил использовать момент неожиданности. Он направил свою эскадру как раз между берегом и кораблями противника. К тому же русским сопутствовал ветер. Сражение в Измаиле у мыса Калиакрия началось с внезапной атаки, которая вызвала панику на вражеских судах. Ведь даже их артиллерийские орудия были повернуты по направлению к морю, а значит, моряки не могли нанести ответные удары. Командующий турецким флотом отдал приказ своим кораблям выстроиться в боевую линию. Однако этот маневр дался им нелегко. Чтобы развернуть корабли, матросы турецкого флота начали рубить канаты. Времени на то, чтобы поднять якоря, у них не было. К тому же, торопясь перестроиться, корабли неприятеля сталкивались между собой, нанося друг другу повреждения: рвали паруса, ломали снасти.
Враг не пройдет
Алжирскими кораблями управлял адмирал Сейит-Али, который обещал турецкому султану привезти «Ушак-пашу». Под его руководством они попытались зажать головные корабли русского флота. Этот маневр был замечен адмиралом Ушаковым, который находился на корабле под названием «Рождество Христово». Именно на нем он обогнул алжирский корабль и атаковал его. На близком расстоянии судну неприятеля были нанесены тяжелые повреждения, сбита фор-стеньга и грот-марса-рей. Алжирцы отступили, но бой продолжался и матросы на корабле «Рождество Христово» продолжали героическую битву, обращая неприятелей в бегство. у мыса Калиакрия продолжалось три часа.
Что было дальше
Поражение турецкого флота было безоговорочным. Однако сильный ветер, помогавший русским, когда происходило сражение у мыса Калиакрия, стих, и на этот раз помог неприятелям скрыться. Однако когда они направлялись в Босфор, стихия вновь разыгралась, и некоторым судам не удалось вернуться на стоянку. Они пошли на дно. Турецкий флот пострадал значительно. Только на флагманском алжирском корабле погибло и было ранено 450 человек, он чуть было не затонул. Русские же потеряли всего 17 человек убитыми и 27 ранеными, кораблям почти не было нанесено повреждений. А те, что были, удалось очень быстро исправить.
Почему мы победили
Конечно, Ушаков сыграл главную роль в этом сражении. Правильно принятое им решение позволило выиграть время и обеспечило внезапность, которая так важна при проведении военных действий. Недаром за эту победу он был награжден орденом Святого Александра Невского. Его маневр, при котором нашей эскадре надо было пройти между берегом и кораблями неприятеля, был рискованным. Однако победителей не судят. К тому же, этот тактический прием был использован адмиралом Нельсоном во время русско-французской войны и также привел к победе. Отличные полководцы - это еще не все. Выучка матросов также имела большое значение, когда происходило сражение у мыса Калиакрия. А она у них была отменная, что позволило быстро реагировать и отражать атаки неприятеля и, в конечном счете, сохранило жизни людей.
Итоги войны
Интересно, что когда происходило сражение у мыса Калиакрия, дата которого 31 июля 1791 года, были подписаны предварительные условия о заключении мира между князем Репниным и великим визирем. В этот день жители Константинополя почувствовали реальную угрозу. Поврежденные корабли своим видом подтверждали слухи о том, что Ушаков скоро доберется до турецкой столицы. Это заставило Порта ускорить подписание заключения о мире. Хотя до этого дня он еще имел некоторые сомнения. Об этом говорил тот факт, что поражения турок не ослабляли их желание бороться дальше.
Иначе быть не могло
Они стремились усилить свою армию и флот, приглашая участвовать в войне другие страны. Укрепив свой флот, турки надеялись на победу именно на морской территории. Поэтому Ушаков получил приказ только атаковать. Генерал Г. Потемкин написал ему письмо, в котором прямо говорил о том, что от адмирала ждут победы. Ушаков не мог поступить иначе. Родина просила его о помощи, он должен был не допустить господство турок на Черном море. Сражение у мыса Калиакрия было решающей битвой, повлиявшей на исход войны и приблизившей ее завершение. После этого сражения Потемкин говорил о том, что турки начали бояться Российской империи. Ее мощь перестали ставить под сомнение. Сражение у мыса Калиакрия, по его словам, утвердило господство русского флота на северном Черноморском побережье, включая Крым.
Можно только восхищаться отвагой нашего черноморского флота во времена адмирала Ушакова. Хотя жизнь показала, что и сейчас наши моряки не уступают в подготовленности и храбрости своим предкам, которые жили и сражались за Россию в XVIII веке.
Русско-турецкая война 1787–1791 гг. была развязана Турцией в целях возвращения Крыма. Русские войска действовали в составе двух армий, объединенных под общим командованием Г.А. Потемкина. Победы А.В. Суворова под Кинбурном (1787 г.), Фокшанами и на реке Рымник (1789 г.), взятие Измаила (1790 г.), а также морские победы Ф.Ф. Ушакова в Керченском сражении и у о-ва Тендра (1790 г.) ослабили турецкую армию и флот. Поражения в Мачинском сражении и морском сражении при Калиакрии в 1791 г. вынудили Турцию заключить мир. Он подтвердил присоединение к России Крыма, установил новую русско-турецкую границу – по реке Днестр, а на Кавказе – по реке Кубань.
Сражение на реке Рымник (1789)
Период русско-турецкой войны 1787–1791 гг. ознаменован рядом сражений на суше и море. Одним из них явилось сражение на реке Рымник 11 сентября 1789 г. между 100-тысячной турецкой армией и союзным войском (7-тысячный русский и 18-тысячный австрийский отряды). Турецкие войска занимали три укрепленных лагеря, находившихся на расстоянии 6–7 км один от другого. А.В. Суворов, командовавший русским отрядом, решил разгромить противника по частям. С этой целью он применил батальонные каре в 2 линии, за которыми продвигалась конница. В ходе упорного сражения, продолжавшегося 12 часов, турецкое войско было полностью разгромлено. Русские и австрийцы потеряли 1 тыс. человек убитыми и ранеными, а турки – 10 тыс.
Сражение у острова Тендра 29 августа (11 сентября) 1790 г. – День воинской славы (победный день) России
Морское сражение у острова Тендра произошло в ходе русско-турецкой войны 1787–1791 гг. между русским Черноморским флотом (37 кораблей, фрегатов и прочих судов) под командованием контр-адмирала Ф.Ф. Ушакова и турецким флотом (45 кораблей, фрегатов и прочих судов). 28 августа (8 сентября) 1790 г. русская эскадра с ходу внезапно атаковала противника. В ходе ожесточенного сражения, завершившегося 29 августа (9 сентября), турецкий флот потерпел серьезное поражение. В результате этой победы было обеспечено господствующее положение русского флота на Черном море.
Штурм Измаила 11 (24) декабря 1790 г. – День воинской славы (победный день) России
Особое значение в ходе русско-турецкой войны 1787–1791 гг. имело взятие Измаила – цитадели турецкого владычества на Дунае.
Измаил, называвшийся турками «Орду-калесси» («армейская крепость»), был перестроен западными инженерами в соответствии с требованиями современной фортификации. С юга крепость была защищена Дунаем. Вокруг крепостных стен был вырыт ров шириной 12 м и глубиной до 10 м. Внутри города имелось много каменных построек, удобных для обороны. Гарнизон крепости насчитывал 35 тыс. человек при 265 орудиях.
Русские войска подошли к Измаилу в ноябре 1790 г. и начали его осаду. Однако осенняя непогода затрудняла боевые действия. Среди солдат начались болезни. И тогда главнокомандующий русской армией генерал-фельдмаршал Г.А. Потемкин решил поручить взятие Измаила А.В. Суворову, который прибыл в войска 2 (13) декабря. В подчинении Суворова находилось 31 тыс. человек и 500 орудий.
Суворов сразу приступил к подготовке штурма. Войска обучались преодолевать препятствия с помощью фашин и штурмовых лестниц. Большое внимание уделялось поднятию морального духа русских солдат. Замысел штурма Измаила заключался во внезапной ночной атаке крепости сразу с трех сторон при поддержке речной флотилии.
После завершения подготовки к штурму А.В. Суворов направил 7 (18) декабря коменданту крепости Айдос-Мехмет-паше письмо с требованием капитуляции. Посланник коменданта передал ответ, что «скорее Дунай остановится в своем течении, небо упадет на землю, чем сдастся Измаил».
10 (21) декабря русская артиллерия открыла огонь по крепости и вела его весь день. 11 (22) декабря в 3 часа ночи по сигналу ракетой колонны русских войск стали выдвигаться к стенам Измаила. В 5:30 начался штурм. Турки открыли сильный ружейный и пушечный огонь, но он не сдержал порыв атакующих. После 10-часового штурма и уличных боев Измаил был взят. При взятии Измаила отличился генерал-майор М.И. Кутузов, который был назначен комендантом крепости.
Потери противника составили до 26 тыс. убитыми и около 9 тыс. пленными. Русская армия потеряли убитыми 4 тыс. и ранеными 6 тыс. человек.
Измаил был взят армией, уступавшей по численности гарнизону крепости – случай, чрезвычайно редкий в истории военного искусства. Выявилось также преимущество открытого штурма крепостей по сравнению с господствовавшими тогда на Западе методами овладения ими путем длительной осады. Новый способ позволял брать крепости в более сжатые сроки и с малыми потерями.
Гром пушек под Измаилом возвестил об одной из самых блистательных побед русского оружия. Легендарный подвиг суворовских чудо-богатырей, сокрушивших твердыни неприступной крепости, стал символом русской воинской славы.
Сражение у мыса Калиакрия (1791)
После поражения под Измаилом в декабре 1790 г. Турция не сложила оружия. В завершающем этапе русско-турецкой войны 1787–1791 гг. турецкая армия, потерпев поражение под Мачином и Анапой, последние свои надежды возлагала на флот.
29 июля (9 августа) контр-адмирал Ф.Ф. Ушаков вывел из Севастополя Черноморский флот в море в составе 16 линейных кораблей, 2 фрегатов, 2 бомбардирских кораблей, 17 крейсерских судов, 1 брандера и репетичного судна (всего 980 орудий) в целях поиска и уничтожения турецкого флота. 31 июля (11 августа) на подходе к мысу Калиакрия он обнаружил стоявший на якоре турецкий флот капудан-паши Хусейна, состоящий из 18 линейных кораблей, 17 фрегатов и 43 более мелких судов (всего 1800 орудий). Русский флагман, оценив положение противника, решил выиграть ветер и отрезать турецкие корабли от прикрывающих его береговых батарей, чтобы дать генеральное сражение в открытом море в выгодных для себя условиях.
Стремительное приближение русского флота застало противника врасплох. Несмотря на мощный огонь береговых батарей, русский флот, перестроившись в ходе сближения с неприятелем в боевой порядок, прошел между берегом и турецкими кораблями, а затем атаковал неприятеля с короткой дистанции. Турки отчаянно сопротивлялись, но выдержать огонь русских не смогли и начали беспорядочно отступать к Босфору. Весь турецкий флот разбросало по морю. Из его состава в свои порты не вернулись 28 судов, в том числе 1 линейный корабль, 4 фрегата, 3 бригантины и 21 канонерская шлюпка. Все уцелевшие линейные корабли и фрегаты имели серьезные повреждения. Большая часть экипажей турецкого флота была уничтожена, в то время как на российских кораблях убито 17 и ранено 28 человек. В корабельном составе Черноморский флот потерь не имел.
Со времен Чесменского пожара (1770 г.) турецкий флот не знал столь сокрушительного поражения. В результате победы русский флот завоевал полное господство на Черном море, а Россия окончательно утвердилась в качестве влиятельной черноморской державы. Разгром турецкого флота в сражении у мыса Калиакрия во многом способствовал окончательному поражению Турции в войне с Россией. 29 декабря 1791 г. (9 января 1792 г.) в Яссах был подписан мирный договор, по которому Россия закрепила за собой Крым, все северное побережье Черного моря и свободу прохода через Черноморские проливы.
Морское сражение у болгарских берегов при мысе Калиакрия решило исход Русско-турецкой войны 1787–1791 годов
В сражении при Калиакрии 31 июля 1791 года турки потеряли почти весь свой флот и в итоге вынуждены были согласиться на условия Ясского мира. Российская империя окончательно закрепила за собой все Северное Причерноморье, включая Крым, и существенно упрочила позиции на Кавказе и Балканах. Героем последнего боя той войны стал контр-адмирал Федор Ушаков .
Битва за Черное море
После поражения при Рымнике (1789), падения Измаила (1790) и разгрома при Мачине (1791) именно флот оставался последней надеждой султана Селима III в противостоянии с Россией.
Турки на протяжении 20 предшествующих лет с французской помощью лихорадочно преобразовывали флот. Россия на тот момент значительно уступала Османской империи не только по количеству, но и по боевым качествам кораблей. Османы располагали более быстроходными и маневренными парусниками, с дальнобойной артиллерией которых трудно было тягаться. Под началом Федора Ушакова не было столь впечатляющих линейных кораблей: Черноморскому флоту от роду шел всего лишь восьмой год. Оставалось надеяться на военную науку, на таких командиров, как сам Ушаков, на выучку матросов. Между тем к лету 1791 года русский контр-адмирал уже заставил врага уважать силу русского оружия, и турки с ужасом произносили его имя на свой лад: Ушак-паша. Сколько сражений дал Ушаков – столько раз и победил.
В июле 1791-го османские корабли, битком набитые войсками на случай абордажного боя, сосредоточились у мыса Калиакрия (в переводе с греческого – «добрый, красивый мыс»). Турки давно освоились в этих краях, знали их досконально. И начиналась операция благоприятно для верных слуг султана. В помощь турецкой эскадре подоспело подкрепление из Африки.
Предводительствовал «африканскими» кораблями искусный флотоводец Сеит-Али – выходец из Алжира, весьма амбициозная личность. Победитель итальянского флота! Он сплачивал своих моряков горделивыми заявлениями, в которых звучала клятва жестоко проучить русского Ушак-пашу. «Я приведу его в Стамбул, закованного в цепи! Стану возить его по городу в клетке!» – кричал алжирец. Нет, он не был безумным горлопаном и хвастуном. Тут можно разглядеть психологический расчет: громкие угрозы возвращали «воинам Аллаха», после нескольких поражений ставшим крепко побаиваться Ушакова, уверенность в своих силах. Турецкие полководцы старательно поддерживали в войсках огонь религиозного фанатизма.
Огромный османский флот под командованием капудан-паши (адмирала) Гусейна шумел у болгарских берегов. В распоряжении турок были береговые укрепления с артиллерией, но главное – 18 линейных кораблей, 17 отлично вооруженных фрегатов, в общей сложности 1600 пушек. А еще 43 вспомогательных корабля, также неплохо подготовленных к сражению. Сила весьма внушительная по тем временам. Пока турецкий флот и береговые батареи оставались единым кулаком, эта сила казалась неуязвимой. Впрочем, честолюбивый Сеит-Али не подчинялся никому, кроме султана…
По замыслу Григория Потемкина, фаворита и правой руки императрицы Екатерины II, морская победа должна была дать русским дипломатам важный козырь на переговорах с султаном. Но как достичь убедительной победы? «Молитесь Богу! Господь нам поможет, положитесь на Него; ободрите команду и произведите в ней желание к сражению. Милость Божия с вами!» – писал Потемкин Федору Ушакову, своему любимцу. Эскадра Ушакова состояла из 17 линейных кораблей, 2 фрегатов и 19 вспомогательных судов. Это менее 1000 орудий! По сравнению с османскими силами скромно. Следовало уповать на суворовский принцип: «побеждай не числом, а уменьем». А также – на неразбериху, которая возникнет в турецких рядах, если удастся удивить, оглоушить противника.
Турецкий флот «весьма разбит»
Последний поход Ушакова в той войне начался 29 июля 1791 года. Через два дня он обнаружил турецкую эскадру и решился на быстрый натиск, пренебрегая сложившимися правилами «церемонного» боя. Турки, наблюдая приближение русских, поначалу и предположить не могли, что Ушаков отважится на атаку.
Он даже не перестроил корабли в линию нападения, как того требовали традиционные инструкции. Русский контр-адмирал спешно – под огнем береговых батарей! – провел свой флот тремя колоннами между турецкой эскадрой и берегом. Если бы турки готовы были встретить незваных гостей, русским морякам пришлось бы отступить. Но в такую безрассудно смелую атаку не верилось. И Ушаков добился своего: на османских судах уже воцарилась паника, Гусейн-паша потерял контроль над флотом. Турки не успели выстроить корабли в четкую линию, не успели организовать артиллерийский отпор, в суматохе несколько судов столкнулись.
Однако тут проявил себя Сеит-Али . В отличие от Гусейна, алжирец, преодолевший замешательство первых минут боя, оставался опасным противником. Перетерпев первый, внезапный удар русских, он попытался перестроить корабли для контратаки, поймать ветер. Ушаков прочитал его замысел – и на своем флагмане «Рождество Христово» атаковал Сеита-Али. Вновь контр-адмирал «забыл» о правилах морского боя: вышел из линии, бросился в атаку с одной только целью – лишить турок «головы». В этом эпизоде не потерял выдержки один из лучших учеников Ушакова – командир флагмана капитан 1-го ранга Матвей Ельчанинов .
Доблесть, дисциплинированность и самообладание – все эти качества русских моряков ушаковской выучки раскрылись в часовой перестрелке. «Корабль «Рождество Христово», спустясь за корму «Федора Стратилата», спешил приблизиться к бегущему в средину флота кораблю Сеита-Али, дабы его не отпустить, и производил сильный огонь по оному и вдоль всего неприятельского флота, который от последующей за передовыми всей нашей линии был весьма разбит, замешен и стеснен так, что неприятельские корабли сами себя друг друга били своими выстрелами. Наш же флот всею линиею передовыми и задними кораблями совсем его окружил и производил с такою отличной живостию жестокий огонь, что… принудил укрываться многие корабли один за другова, и флот неприятельский при начале ночной темноты был совершенно уже разбит до крайности… а наш флот, сомкнув дистанцию, гнал и беспрерывным огнем бил его носовыми пушками», – писал Ушаков в подробной реляции.
Портрет адмирала Ф.Ф. Ушакова. Худ. П.Н. Бажанов
Главный «африканский» корабль потерял паруса, палуба его запылала – и он был вынужден отступить. Самого же Сеита-Али, окровавленного, внесли в каюту. Его поражение предопределило крах всей османской эскадры. От полной катастрофы турок спасла только надвигавшаяся буря.
«О великий! Твоего флота больше нет!»
Османы в панике отступали к Стамбулу. Тут-то и пригодились скоростные качества французских кораблей. Ушаков не мог догнать их. Впрочем, турецкую эскадру изрядно потрепал шторм. Тем временем русские моряки занялись ремонтом своих кораблей. Залатанные, уже через два дня они были готовы к новым сражениям, о чем Ушаков и докладывал Потемкину. В огненном аду у мыса Калиакрия великий флотоводец, как всегда, не потерял ни одного корабля. В день этого сражения у болгарских берегов – как раз 31 июля – между русскими и турками было подписано перемирие. Ушаков успел выполнить задание Потемкина, вооружив наших переговорщиков неоспоримым доказательством превосходства России в море.
«О великий! Твоего флота больше нет!» – так османским флотоводцам пришлось начать свой доклад султану. В Стамбуле с ужасом встречали израненных, испуганных моряков. Сеит-Али был арестован, Гусейн-паша посчитал за благо на время исчезнуть из виду. Селим III всерьез опасался, что Ушаков повернет эскадру к Босфору и тогда – горе великой империи. Турции ничего не оставалось, как стать сговорчивее.
Потемкин в те дни тяжко болел. С волнением он следил за походом своего флотоводца-победителя, о котором писал Екатерине: «Будьте милостивы к контр-адмиралу Ушакову. Где сыскать такого охотника до драки?» Калиакрия стала последним триумфом всесильного князя Таврического – победа красивая, как Черное море. «Страх оружия ее императорского величества распространен по всему берегу до столицы Оттоманской», – сообщал Потемкин императрице. До подписания Ясского мира (29 декабря 1791 года) он не дожил.
А Федор Ушаков побывал в Стамбуле уже после заключения мира. Прибыл он туда не в клетке, как сулил ему Сеит-Али, а на флагмане своей эскадры. И турки поразились добродушию русских матросов, образцовому состоянию их кораблей.
Новаторские методы ведения морского боя, позволившие Ушакову победить при Калиакрии, усвоили величайшие флотоводцы мира. Адмирал Горацио Нельсон, восхищавшийся Ушаковым, семь лет спустя в сражении при Абукире атаковал французские корабли и со стороны берега, и с моря. Повторит он тактику Ушакова и еще через семь лет – при Трафальгаре.
Арсений Замостьянов,
кандидат филологических наук
ГРЕБЕНЩИКОВА Г.А.
Черноморский флот в период правления Екатерины II. В 2 т. СПб., 2012
ГРИБОВСКИЙ В.Ю.
Российский флот на Черном море. Страницы истории. 1696–1924 гг. СПб., 2012